А кто-то сегодня с шумом и помпой выходит замуж. За принца, так его растак.

Я еще раз глянула вниз, по двор. На березе сиротливо колыхались семейники Ярика. В такт песни про свадебные цветы.

Мысль поблевать с шестнадцатого этажа вернулась. Но уже, увы, нечем.

Как же хочется курить…

***

Страдания  - вещь приятная, кто б спорил. Но бесполезная. Спасение утопающих – дело рук самих утопающих. А мне теперь и стакан воды подать некому, и за сигаретами послать сгонять – тоже некого.  Сама-сама-сама.

Ну что же, сама – так сама. Скрутила волосы в гулю, натянула трикотажные штаны. Посмотрела в зеркало, вздохнула. Да и ладно, не у меня же сегодня свадьба. Не ко мне там внизу принц на белом коне, то есть, простите, лимузине приехал. Хотя вид у меня сейчас  такой, что если и жду я кого-то в свою личную жизнь, то уж никак не принца.  В лучшем случае - коня. Да и тот не факт, что польстится. Ну да и черт с ними, сигареты продадут – и то хлеб. И я пошла. Навстречу, как позже выяснилось, приключениям.

Дверь квартиры и двери лифта лязгнули одновременно. Квартирная дверь закрылась, двери лифта – раскрылись. И глазам моим предстал… конь.

Нет, ну натурально конь. Ростом конкретно за метр девяносто, плечи по ширине аккурат под двери лифта. Облачите все это великолепие  в строгий серый костюм, добавьте сюда белую рубашку и белую бутоньерку, увенчайте безумными глазами  дикой лошади, впервые оказавшейся на арене цирка – и вы поймете, какая картина передо мной нарисовалась. Мудрено ли, что дар речи я тут же мгновенно утратила? Зато конь оказался говорящим. Может быть, его зовут Юлий?

- Выход на крышу есть? - хриплым голосом поинтересовался «Юлий». И башкой мотнул вверх для большей ясности.

- Заперт, - автоматически ответила я. Не размышляя об уместности такого вопроса, просто констатируя факт. Ибо не далее как позавчера, когда я возвращалась с работы, сурового вида дяденька по указанию управляющий компании  вешал на эту дверь очередной замок. Наша крыша очень уж пришлась по душе местным руферам, и их борьба с эксплуатирующей организацией носила строго цикличный  характер. Одни срезали замки, другие их вешали. Вчера вперед снова вырвались жилищники.

- Н-да? – нахмурился «Юлий».  Зачем-то вздохнул. – Ну, значит, без вариантов.

Шагнул вперед, оттер меня в сторону плечом и открыл дверь.

В мою квартиру.

И вошел.

В мою квартиру.

В этот момент во мне должен проснуться как минимум вождь краснокожих. Но не проснулся никто. Я стояла и тупо смотрела, как чужой человек заходит в мою квартиру. В мою квартиру!

И лишь когда мы оказались по разные стороны от порога – он внутри, а я снаружи – я отмерла. И понеслась отвоевывать обратно свою территорию.

Я что-то вопила – из серии «Кто ты такой?», «Что за дела, пошел вон!» и «Я сейчас полицию вызову!». Вопила много, громко. И безрезультатно.

Чужой тип в моей квартире обогнул вопящую меня, запер дверь.  И принялся раздеваться.

Выдернул из петлицы и с отвращением отшвырнул в угол бутоньерку.  Шипя и матерясь развязал и туда же швырнул галстук. И, взявшись за пуговицу на пиджаке, спросил:

- У тебя мужик есть?

Батюшки, насиловать будут! Дождалась, слава  тебе господи!

- Нет.

На самом деле, я должна была сказать: «Есть! Огромный как Халк и как раз сейчас он бреется в ванной топором». Я, собственно, так и сказала – но уже не вслух, а про себя, и после того, как вслух было произнесено совсем другое слово. И я поспешно добавила. Нет, не про Халка.

- Но еще вчера был.

Пальцы «Юлия» замерли. А потом он быстро расправился с последней пуговицей, бросил пиджак в компанию к бутоньерке и галстуку.