Что ж, ты будешь прав. Каюсь, каюсь! Кое-что я от тебя утаил, на самом деле. Верно то, что этот лечебник научит тебя лечить, практически все болезни, кроме болезней мозга, вроде шизофрении и прочего слабоумия, и инфекционных. Ибо при инфекциях мы имеем дело не с болящим телом, а с вирусом, микробом, бычьим цепенем и прочим паразитом, на которых наша энергетика отрицательно, практически, не воздействует, а иногда, при неумелом обращении, даже очень наоборот – весьма серьезно этих кровососов оздоровляет, позволяя им из тщедушных созданий превращаться в страшных монстров.

Ничего не поделаешь, бывают в любых правилах исключения. Зато как приятно помочь близорукому другу, когда ты после нескольких сеансов улучшишь его зрение на пару-тройку диоптрий. Ведь теперь он на вечеринке не спутает свою жену с твоей и не будет в полумраке лапать ее за выступающие части тела, а тебе потом, в припадке ревности, не придется ему чистить мурло…

Я, например, в свое время испытал чрезвычайное удовлетворение от результатов лечения одного облученного чернобыльца. Когда я его впервые увидел, то этот тридцатилетний парень выглядел на все пятьдесят. И он был похож на засохший, почернелый корень старой сосны, торчащий из обрывистого берега – так он был весь худ и скручен. Помню, как в кабинет ко мне его, стонущего от боли, страдающего от малейшего движения, затаскивали на носилках родственники. Я провел с ним всего пять сеансов, по окончании которых он смог сам вставать с кушетки и, опираясь на сопровождающих, добраться до УАЗика, на котором его привозили откуда-то из района.

В тот день, оценив результаты своего труда, я подумал, что теперь, после пройденного курса лечения, этот малый не умрет на следующей неделе, а наверняка протянет еще годик-другой. Но каково было мое потрясение, когда через полгода, покуривая на лестничной площадке своего дома, я увидел его лихо скачущим через ступеньку по лестнице вверх, ввиду неработающего лифта. Тогда он узнал меня, но лишь на секунду приостановился, чтобы поздороваться и, даже не удостоив пары благодарственных слов, прогалопировал дальше, очевидно полагая, что лечение облученных радиацией больных ныне стало таким же плевым делом, как и выдергивание щипцами кариесного зуба. Впрочем, мне эта благодарность была и не нужна – я был и без нее на седьмом небе от гордости за содеянное чудо. В тот момент я почувствовал себя Богом! Поверьте, это редчайшее, восхитительнейшее чувство!

Лично же у меня интерес к целительству возник совершенно случайно еще в конце восьмидесятых, после встречи с одним потомственным знахарем, когда всевозможные колдуны, экстрасенсы и прочий необычный люд, после семидесяти лет подполья при советской власти, начал выходить наружу к народу. Звали его Борисом Федоровичем. Жил он в то время в пригороде Новосибирска, и к его бабке, а потом после ее смерти и к нему самому, за помощью приезжали болящие со всего бывшего Советского Союза. Наезжали и разные знаменитости и высокие партийные тузы. Например, на моей памяти, у него лечилась от рака желудка дочь первого секретаря Ленинградского обкома партии Романова, поелику лучшие врачи Ленинграда и Кремлевки были бессильны избавить ее от недуга, и она медленно угасала. Были клиенты и из-за границы. Я, вот, лично заставал у него на приеме пациентов из Турции и Австралии, хотя приехать сюда в те времена было не так-то и просто.

Так вот, как-то летом 1990 года, я ехал в трамвае, и все шло как обычно: стучали колеса, кондуктор нажимал на тормоза, я смотрел в окно на плывущие мимо городские ландшафты. И тут ко мне подошел некий дядька лет около пятидесяти, чернокудрый и со смоляными глазами, похожий на пожилого евнуха из сказки про Алладина. Это и был тот самый знахарь и знаменитый колдун – Борис Федорович, по прозвищу Костяк. Он, без долгих предисловий, и предложил попробовать мне свои силы в одном, тогда весьма уважаемом, центре нетрадиционной медицины. Мотивировал свое неожиданное предложение Борис Федорович тем, что увидел вокруг моей головы, якобы, серебряный шлем – ауру, что свидетельствовало, как он сказал, о моей необычайной энергетической мощи. Еще он сказал, что, в принципе, аур не видит, и это случается только тогда, когда человек очень силен энергетически.