Решил постоять в торговом зале, побыть пугалом для всех. Пусть в чувство придут и работать начнут наконец-то. А заодно и Женечку дождусь.

Я тоже привлекал внимание и притягивал взгляды. С моим ростом и при моей должности это несложно. И какое-то внутреннее злорадство распирало изнутри. Пусть и Лика полюбуется. Не только мне тут придворным огнедышащим драконом подрабатывать.

– Привет, дорогой! – Женя, как всегда, опоздала, но я пропустил её появление. Нервно нынче в нашем царстве-государстве, а я при исполнении. Нужно срочно везде натыкать видеокамеры. Здесь есть, но недостаточно. К тому же, камеры выводятся на охрану. А мне бы в кабинет, чтобы держать руку на пульсе и ничего важного не упустить.

Судя по тому, что я увидел, на лицо вопиющие нарушения, на которые не грех и указать. Но чтобы полную картину иметь, нужно изучить этот вопрос досконально.

Я галантен. Целую Женечке душистые пальчики, вижу, как она цветёт улыбкой и хлопает ресницами. Я само очарование. Для двоюродной сестры ничего не жалко.

– Что ты опять натворил, мой мишка Гризли?

Со стороны может показаться, что мы любовники. На самом деле, между нами очень тёплые родственные отношения в немного фривольном стиле – так сложилось.

Когда-то она играла мою фальшивую невесту. Сейчас я отдаю долг – играю её молодого человека. В третий раз отдаю. Долг перед Женей – он такой, безразмерный. Но я не жалуюсь. Поражаюсь: почему ни одному из воздыхателей не приходит на ум проверить Женину родословную?

С другой стороны, раньше любовь между кузенами и кузинами была нередкой. И вообще мне нравится ухаживать за Женей – я только что это понял, уловив на себе Ликин взгляд. Это триумф. Песня песней царя Одинцова. У неё, судя по всему, тоже не всё ещё заржавело ко мне. Я бы ей отомстил. Отомстил так, чтобы на всю жизнь запомнила. Я мстительный. Жутко. Мстил бы и мстил…

– Ты куда смотришь, медведь? – незаметно наступает острым каблучком мне на ногу Женька. Это больно. Я мужественно выдерживаю её коварную шпильку. – Имей совесть, Одинцов, тебе нынче положено меня облизывать взглядом, а не эту примадонну в красном. Кто она?

Женька не в курсе, кто такая Лика. Сестра появилась в моей жизни внезапно уже после того, как мы разлетелись по жизни в разные стороны с этой коварной женщиной.

– Новый продавец, – не лгу ни словом. И честно смотрю Женьке в глаза. Это у нас игра такая – нежные гляделки на публику. Чем больше, тем лучше. Но только не сегодня: я скоро окосею, наблюдая, что там творится вокруг Егоровой. Кажется, там какой-то мужик намертво приклеился.

Это невыносимо. Облизала губы. Ресницами хлопнула. В груди у меня перевернулось сердце. От злости, конечно. И этого му…жчину повело – можно брать тёпленьким. Кажется, она ему что-то предлагает. Судя по внешнему виду – себя на обед и даже на ужин.

Клиент улыбается и кивает. Она может его сейчас спокойно за галстук хватать и делать, что угодно. Интересно: он купит то, за чем в магазин пришёл? Или ему уже всё равно?

– Медведь, очнись! – сжимает мой локоть Женька. Для такой субтильно-воздушной комплекции у неё необычайно сильные руки, острый язык, соперничающий с её каблуками, и железная хватка. Мой бицепс застонал, если бы умел. – Тебя надо лечить, ты же скоро и окосеешь, и с сердечным приступом загудишь в больницу, если перед этим не сядешь за убийство в тюрьму.

– Это ещё почему? – моргаю, старательно посылая ей интимно-очаровывающую улыбку. По крайней мере, я так считаю. А как на самом деле это выглядит сейчас – понятия не имею.