– Эй! Дуралей! Очнись, – пошлепал парнишку по щекам – ноль результата.

Ладно, решил оттащить его в тень лесочка, что был неподалеку. Смотришь, там этот мелкий субъект и очухался бы. Решил – сделал. Но мальчишка только начал бормотать что-то, по-прежнему находясь в беспамятстве.

– Нет, ну, дела! Помрет так здесь без чьей-либо помощи, а мне грех на душу брать: убил младенца. А, ладно! Заберу с собой. Мальчишка смазливенький, был шустрый до того, как я его придушил немного, может полет перенесет, и тогда я его в Вулкании куда-нибудь пристрою. Учиться, например, если у него с мозгами нормально будет. А что, побывал в Касторансе, забрал с собой…сувенир. Ну, пацан, только за полет не помри, а там уж я о тебе позабочусь.

И в воздух через минуту поднялся крупный демон с широкими кожистыми крыльями, а к мощному телу прижимал что-то мелкое и полудохлое, с земли и не рассмотреть было, что он там тащил.

– Девушки идут направо, юноши – налево!

Гаркнул воспитатель, и живой поток из нестройных рядов детдомовцев дрогнул. В нем на мгновение как все смешалось, а потом он разделился надвое. На два серых ручья, потому что все без исключения воспитанники носили мышиного цвета серую форму: брюки и свободные рубашки. Одно ответвление, таким образом, потянулось в физкультурный зал, другой ручей потек к лестнице и на последний этаж здания в актовый зал. Девчонок завернули наверх. Они обыкновенно тише и организованнее себя вели, возможно поэтому им выпало тащиться до сканирующих камер дальше парней.

– Эй! Эльза Коп! Давай, хоть сегодня обойдемся без глупостей?! Я тебе говорю! Девушки идут направо, дорогуша. Гюнтер! Отлепи ее от дружка закадычного. И пни для скорости, чтобы летела в нужном направлении.

Гюнтер, такой же воспитанник-выпускник, толстоватый высокий парень, этот тупоголовый прихвостень воспитателей так и сделал. Он схватил за плечи, дернул на себя, развернул и поддал согнутым коленом под зад худощавой девчонке. Девица, если бы ни бдительность остроносого коротышки, старшего воспитателя выпускной группы, то точно затесалась бы в физкультурный зал, пользуясь, что смахивала на паренька из-за короткой стрижки и отсутствия выпирающих округлых девичьих форм.

– Что бы тебя черти забрали, без финтов, я сказал! Не верю, что у тебя теперь ноги стали заплетаться. Кончай стопорить движение, негодяйка!

– Хочу в военное училище! – успела выкрикнуть та самая Эльза, прежде чем Гюнтер снова поддал ей под пятую точку, теперь уже без приказа остроносого, а исключительно по собственной инициативе.

– Лети, моя птичка! – пробасил ей вслед, заржав, как конь, толстяк. – Твой удел тряпки, кастрюли или сопливые дети.

Это он намекал, что девушек, воспитанниц детского дома обычно на последнем сканировании распределяли именно по трем направлениям: на швейную фабрику, в персонал дешевых кафешек и воспитателями в детские сады.

– Гюнтер! Кто тебя просил толкать так, чтобы она упала под ноги остальным?!

– Я не хотел, господин старший воспитатель, эта проныра сама завалилась.

Но не похоже было, что девушка симулировала падение. Оступившись на лестнице, она растянулась на ней так неудачно, что кто-то пребольно пнул мыском туфли ей в бок, а еще потом и наступил на правую руку. Когда же Эльза смогла подняться, прижала ушибленную кисть к груди.

– Больно?! – изогнула губы в усмешке веснушчатая девчонка с весьма внушительными формами, та самая, что подсуетилась задеть Эльзу ногой. – Будешь знать, как выделываться и притягивать внимание парней на себя!