– Нет, завтра тест. Я должна подготовиться.

– Хорошо. Тогда собирайся.

Уже в общежитии, когда она тихо разделась и, пробежавшись от умывальника на цыпочках, чтобы не разбудить спящих соседок, нырнула в кровать, Ева вернула воспоминания воскресного вечера. К которому так тщательно готовилась и так бездарно провалила. Ну почему рядом с Максимом она чувствовала себя размазней? Лучшая студентка курса, староста, могущая пробить интересы группы у декана, вдруг превращалась в тряпку.

«Я не подхожу ему. Он сам это чувствует, поэтому и злится».

«Ты уже вернулась? Все хорошо?» – мама беспокоилась. Она знала, что у Евы появился парень на десять лет старше ее.

«Да, все отлично. Ложись спать, мама. Я в субботу вечером приеду».

Экран телефона погас. Ева закрыла глаза и повернулась на бок. Задев плечо, отозвавшееся ноющей болью, зашипела и легла ровно. Мозг, отреагировав на боль, включил анализ прошедшего дня.

Отмахнувшись от видений на дне стакана, которые явились следствием того, что «забытая невеста» перенервничала (в игры разума Ева верила), она принялась поедать себя.

«На самом деле, чего я взбрыкнула? Максим мужчина, лидер, у него престижная работа, и ему неприятно, что я спасовала перед каким–то официантом. Я сама виновата, надо было позвонить ему и перенести встречу на другой день. И в будущем назначать свидания на безопасной территории, где на меня не посмотрят косо, а я не испытаю чувство неловкости. Я сама веду себя как тряпка, а потом возмущаюсь и швыряюсь кольцом. Стыдно».

Ева повернулась на другой бок.

– Чего ты вертишься? – соседка оторвала голову от подушки.

– Плечо болит. Ударилась.

– А.

Максим классный.

Ева вспомнила, как легко, можно даже сказать, грациозно, он передвигался по кухне. Выверенные движения. Никаких масляных брызг и грязных тарелок. Папа, если принимался готовить, оставлял после себя черную плиту и кучу использованной посуды. Даже стены приходилось оттирать. «Я творю, – говорил он. – А творец не видит границ».

Максим сильный и красивый. Он и в постели будет грациозным зверем.

Ева потрогала губы, перевела руку на грудь, сжала ее.

«Я одержим тобой», – вспомнились слова Максима. Он хотел ее, но не тронул. Ева помнила, каких сил им стоило оторваться друг от друга.

Еще этот разговор о родителях.

– Когда ты нас познакомишь?

Все говорит о серьезности его намерений. Третий месяц как начали встречаться, а уже кольцо на пальце.

– Хочешь получить благословение?

– Я хочу получить тебя.

Сон пришел неожиданно. Ева улыбалась.

Утром еле встала.

– Господи, что с тобой? – Ксюша осторожно потрогала пальчиком плечо. Ева и сама скривилась, когда поправляла лямку лифчика.

– Ударилась вчера в машине.

– А выглядит так, будто тебя отхлестали крапивой.

Ева повертелась перед зеркалом, но рассмотреть толком не сумела.

– Давай сфотографирую, – подруга щелкнула камерой телефона.

– Может, след от дверной ручки? – обе склонились над снимком. Пятно на пятне. Все покраснело и припухло.

– Где ручка, а где плечо. Нет, это что–то другое.

– Если сощуриться, – Ксюша пальцами растянула внешние уголки глаз, – то можно подумать, что тебя заклеймили. Ну, как коров клеймят в деревне.

– Фу! – Ева вернула лямку на место и принялась застегивать кофточку.

– Или ты не заметила и придавила осу на стекле. Аллергия на насекомых есть?

Ева отправила фото отцу. Как всякий опытный врач, он написал: «Пока ничего страшного не вижу. Будем наблюдать».

Мама отреагировала более рационально: «Выпей на ночь какой–нибудь антигистаминный препарат».

На следующее утро плечо не беспокоило, и Ева о нем забыла.