– Нет… – губы Кассии едва шевелились от плохих предчувствий.

   Но старуха оборвала себя:

   – Безрассудство и яд. Остерегайся этих вещей. А не то…

   – А не то? – эхом повторила девушка, замирая от страха.

   – А не то умрешь, – губы старухи поджались. – Но если он тебя не отпустит, ты возродишься снова.

   – Он? Кто он? Мой мир – Литория?! Или Дамиан?! – Кассия сама вцепилась в холщовое платье старухи, встряхивая ее.

   Но та моргнула, приходя в себя. И отступила назад.

   – Объясни мне все, что ты сказала, ведунья! Сейчас же! Я умру?! Как, когда?! Говори! Я приказываю тебе! Я, твоя императрица! Не смей молчать! – Кассия была близка к истерике.

   Но старушка лишь, грустно вздохнув, отодвинула девушку в сторону.

   – Прости, милая. Я и хотела бы объяснить и помочь, но не в моей это власти. Я – лишь сосуд, движимый неведомой силой. Мои предсказания всегда туманны. Так же, как и будущее. Умрешь ли ты, зависит лишь от тебя, девочка… От твоих поступков. Но ты не исчезнешь, это я знаю точно. Верь мне.

   В итоге, в супружеской императорской спальне сегодня стало неспокойно. Вернее, там разразился самый настоящий скандал. Кассия не припоминала, чтобы с первого дня свадьбы видела мужа в таком гневе. Дамиан вспыхнул, как факел, сразу после того, как они вышли из подземелий. И перехватив жену за локоть, прошипел на ухо:

   – Я тебе разрешал одной заходить в камеры? Нет? Поплатишься за это!

   – Я – императрица! – возмутилась тогда Кассия, почти силой вырывая локоть из сильных пальцев мужа. – Я имею право…

   – Имеешь право нарушать данное тобой слово? – опасно прищурился Дамиан.

   Кассия примолкла, вспомнив, что действительно обещала вести себя осторожно. До дверей спальни, пока они шли по извилистым коридорам, оба молчали. А потом, войдя в спальню, Дамиан легко толкнул на кровать жену, пробежавшись пальцами по ряду мелких пуговок на платье. Она рвано выдохнула, ощутив касания к коже, когда тяжелый бархат сполз лужицей к ножкам кровати. А сама Кассия оказалась прижатой спиной к простыням.

   – Не посмеешь больше мне перечить? – губы Дамиана накрыли ее губы, лишая всякой тяги к сопротивлению.

   Кроме того, из головы девушки не выходили слова ведуньи про смерть. Яд. Безрассудство.

   Она вспомнила, как Дамиан зашел в камеру, когда она уже осталась одна. Ведунья ушла, и он остановился напротив, прожигая злыми зелеными глазами, как у настоящего кота:

   – Что тебе сказала ведьма?

   – Н-ничего…

   – Не ври мне!

   Кассия не могла продолжать упрямиться под встревоженным взглядом мужа. Пришлось все рассказать про предсказание и опасность, про то, что их род проклят, про угрозу смерти, про яд… И с каждым словом Дамиан мрачнел все больше. Все больше замыкался в себе, словно надевал маску спокойствия, но сам кипел внутри. Кассия понимала бессилье мужа, но что она могла сделать? И вот сейчас его гнев, страх и недовольство выплеснулись на нее. В таком сладком шквале поцелуев и касаний ладоней к телу…

   – Не посмею! – выдохнула Кассия и нахмурилась, вспомнив кое-что. – Скажи, а как ты оказался так быстро во дворце? Я ждала тебя только завтра… Поэтому и пошла в подземелья. А тут ты появился в камере с мечом наготове…

   – О, тут все просто. Я воспользовался артефактом переноса. Минус один коготь из личной коллекции Юлиана, – рассмеялся муж, откидываясь на подушки.

   Кассия невольно залюбовалась его стройным телом. Ведь он незаметно сбросил с себя одежду, оказавшись обнаженным, как она сама.

   – Нет, я не о том! – покачала головой Кассия. – Ты ни с того ни с сего сорвался ко мне с артефактом переноса… Должна быть веская причина для этого!