Спустя мгновение сэр Малколм остановил Калисту прямо перед ними. Это точным образом совпало с окончанием музыки. Иди поняла, что Калиста так и задумала.

– О боже, как удивительно, – сказала Калиста со смехом. – Я танцевала с сэром Малколмом, когда увидела вас, мисс Уитни, и решила приблизиться, чтобы поздороваться. Меня восхищает ваша смелость появиться так нагло в обществе, которое осуждает вас. Особенно после того как… ну, вы понимаете.

Она вопросительно взглянула на партнера, который, казалось, совсем сник от унижения. Этот сэр Малколм был отъявленным трусом и, по-видимому, служил орудием мести в руках Калисты. Пусть у нее и черная душа, все же она была богатой и красивой женщиной. И сэр Малколм, очевидно, решил, что недостатки ее не столь существенны.

Иди приняла презрительно насмешливый вид, который всегда раздражал ее мстительницу.

– Нет, леди Калиста, боюсь, я не понимаю, что вы имели в виду. Может быть, вы потрудитесь объяснить.

Сэр Малколм издал испуганный стон.

Иди задумалась, почему она могла позволить себе тратить на него время. Он был красивым мужчиной – высоким, широкоплечим, всегда безупречно одетым, – но она не замечала прежде, каким безвольным был его рот и мечущимся взгляд, который никогда не выражал истинных чувств. Он даже не смотрел на нее сейчас, явно готовый развернуться и бежать, словно за ним гонится стая волков, хватая зубами за фалды фрака. Этот мужчина был просто трусливым подлецом, и она поступила глупо, потратив на него время.

Иди почувствовала прилив тепла к щекам и шее от стыда, но не потому, что целовалась с сэром Малколмом, а потому, что не смогла сразу разобраться, кем он является на самом деле.

Калиста нервно хихикнула, явно раздраженная тем, что Иди отказалась принять ее скверную игру.

– Действительно, мисс Уитни, как могли вы явиться сюда так нахально? Все знают о вашем бесстыдном поступке. Я не понимаю, как вы посмели показаться на людях. Должно быть, ваша любимая мама испытывает унижение.

– О, прекратите, ради бога, – сказал Вулф, выступив вперед. Он взял Иди за руку, чтобы отвести в сторону.

Она высвободила свою руку.

– Я полагаю, вы имеете в виду мои сомнительные отношения с сэром Малколмом. В таком случае меня удивляет, что вы делаете в его компании. Вы не боитесь, что ваша репутация тоже будет запятнана, леди Калиста?

Эта маленькая гарпия резко втянула воздух, готовясь дать острый ответ, но Иди прервала ее. В отличие от Калисты, она знала точно, куда нанести удар.

– Бедная ваша мама, – сказала Иди, качая головой. – Леди Корнбендейл должна быть потрясена, увидев, до чего вы опустились, так как сэр Малколм не первой выбрал вас. Кроме того, учитывая вашу неспособность привлечь достойных поклонников, полагаю, вам остается довольствоваться охотниками за приданым и престарелыми повесами.

– Слушайте, – возмущенно сказал сэр Малколм. – Надеюсь, вы не имеете в виду меня. Мне всего лишь тридцать пять лет.

Иди недоверчиво хмыкнула. Неужели из всех уничижительных замечаний в его адрес, это оказалось для него самым обидным?

– Конечно, я имею в виду вас, тупоголовый болван.

– Не надо так горячиться, Иди, – предупредила ее сестра. – Мы привлекаем слишком много внимания.

Иди с сердитым выражением лица огляделась вокруг и заметила, что толпа пришла в движение. Очевидно, гости заинтересовались перспективой увидеть остросюжетный спектакль, как древние римляне, ожидающие кровопролития на арене.

Среди зрителей было несколько преданных поклонников Иди, включая тех немногих, кого она считала своими друзьями. Их лица выражали либо хладнокровное ожидание развлечения, либо злорадство, и это потрясло ее. В зале царила душная атмосфера, и у Иди закружилась голова.