Плюшка – это любимая Каринкина игрушка, плюшевый мишка. Сколько помню подругу, она никогда с ним не расставалась. Плюшка сопровождал ее и в школе, и в летнем лагере, и даже во всех заграничных поездках, куда Каринку брали родители. Подружка берегла свой талисман пуще глаза, тряслась над ним, как над сокровищем, и вот теперь – на тебе, что за напасть! Выуженный из рюкзака любимец оказался безнадежно испорченным. По белой мягкой шкурке растеклись красные разводы, мишка благоухал, как аптека, в которой проводились соревнования по стрельбе.
– Ну вот уж этого я Евгену никогда не прощу! – взвилась Каринка, выжимая Плюшку прямо на ковер. – Как я теперь с ним спать буду? Я имею в виду мишку, а не Евгена.
– Стой! Не выжимай! – заорала я, выхватывая медвежонка. – Нечего добру пропадать! Подумай лучше о прыщах! – И я быстро протерла Плюшкой лицо.
– Я и так все время о них думаю! Эй, мне оставь, это все-таки мой медведь!
Каринка тоже как следует протерлась медвежонком, и мы пошли в ванную. С трудом пристраивая отстиранного мишку на сушилку, мы снова в один голос заревели, потому что увидели в зеркале две красные, как свеклы, физиономии с семью прыщами на двоих. Только и надежда, что «умывание» Плюшкой нам поможет.
– А что бы ты своему сказала, если бы встретила? – спросила я у Карины, поплескав на лицо водой.
Зареванные глаза подружки загорелись, она шмыгнула распухшим носом и осипшим голосом изрекла:
– Я бы ничего не стала ему говорить! Просто плюнула бы на него, и все.
– В прямом смысле или в переносном? – ужаснулась я.
– И в том, и в другом, – отрезала Каринка. – Плюнула бы ему прямо на рубашку! Или на самые лучшие ботинки…
– Правильно! И я бы на своего плюнула! Лучше всего – жвачкой, на те три волосинки, которые он называет прической…
– А потом я записала бы целый диск своих песен и заплатила бы его соседям за то, чтобы они включали этот CD на полную мощность, когда уходят на работу, – вошла во вкус Каринка. – Он ненавидит мою музыку!
– Точно! А я бы заплатила соседям Петюни, чтобы они начали ремонт! Он терпеть не может шум. У него от этого руки трясутся.
– Правильно! А еще я бы написала ему на лбу несмываемым маркером: «Чемпион среди уродов!»
– А я бы сделала у него на руке татуировку: «Ненавижу девчонок»!
«Разминка» оказалось полезной – мы отвлеклись от горьких мыслей, посмеялись. Так на смену обиде и отчаянию пришла жажда мести…
– Я знаю, что надо делать! – воскликнула Карина, размахивая перед моим носом связкой ключей.
Я пока еще ничего не понимала, и тогда подруга, воинственно сверкая глазами, изложила свою идею:
– Мы угоним Евгенову тачку – заявила она, – и поедем в Питер сами!
15.00
План был – просто супер! У меня даже дыхание перехватило от такой перспективы. Чем дольше я обдумывала Каринкино предложение, тем больше оно мне нравилось – это будет отличный способ убить не двух, а сразу нескольких зайцев (обожаю зайцев и ненавижу эту поговорку, но в данном случае она очень подходит). И как это подруга додумалась до такого? Хотя осознание того, что тебя бросили, любого заставит шевелить мозгами!
Итак, Каринкин план помогал нам:
1. Классно отомстить парням – пусть знают, что мы и без них не пропадем!
2. Несмотря ни на что, съездить в Питер – а я, между прочим, ни разу в жизни там не была и давно мечтаю!
3. Хоть немного отдохнуть от предков – они уже настроены, что мы уедем, вот мы и уедем!
4. Попрактиковаться в вождении машины – ясно, что обычным способом разрешения не допроситься раньше восемнадцати – не часов, а лет.