(не были ли уже в тот момент обречены «двойные» заявки Испании и Португалии, а также Бельгии и Голландии? – Примеч. И.Р.). В 2002-м был опыт совместной организации чемпионата мира Японией и Кореей, и это оказалось сопряжено с большим количеством проблем.
Во-вторых, процедура заявки на проведение мирового первенства, я бы сказал, дело высшего уровня сложности. И нельзя не признать, что сейчас, открывая заявочную кампанию ЧМ-2018 и ЧМ-2022, мы делаем это в весьма сложной ситуации на рынке. Это касается и спонсоров, и телевидения. Столь раннее начало кампании во многом и связано с надеждой на то, что к концу 2010-го – началу 2011 года не только страны-кандидаты, но и они смогут подготовить убедительные пакеты предложений. Понимая сложность нынешней ситуации в мире, мы даем им, что называется, достаточно времени для разгона.
– Но что Россия может противопоставить той же Англии с ее «Уэмбли», «Эмирейтс», «Олд Траффорд», «Сити оф Манчестер», «Стэмфорд Бридж» и другими супераренами, а также блестящей дорожной, гостиничной и прочей инфраструктурой? На футбольном поле мы, оказалось, способны обыгрывать англичан, но тут-то как?
– Есть базовые условия проведения чемпионатов мира, которые, уверен, могут быть выполнены не только Англией, но и Испанией, и США, и Японией, и Китаем, и Россией. Почему бы и нет? Тем интереснее будет получить возможность для сравнения. Затем решение будет принимать комитет из 24 человек (в результате колоссального скандала – 22, но об этом позже. – Примеч. И.Р.). И эти люди будут свободны в своем выборе. Так что у России нет никаких оснований чувствовать себя обреченной.
– И все же: способна ли, по-вашему, Россия провести турнир масштаба чемпионата мира?
– Абсолютно уверен: способна! Послушайте: Россия – одна из главных стран мира. Это не просто большой, а огромный народ. И нет сомнений, что он может достойно организовать мировое первенство.
Высказались бы Платини и Блаттер столь определенно, не проведи мы финал Лиги чемпионов – или тем более организуй его неудачно? Сильно сомневаюсь.
Да и для российских инициаторов заявки решающий матч Лиги-2008 стал точкой отсчета, стартовой площадкой для чего-то большего. Доказательством тому – отрывок из моей беседы с Сорокиным и Джорджадзе.
Сорокин:
– Сама идея подать заявку на проведение ЧМ-2018 окончательно оформилась в конце 2008 года. После финала Лиги чемпионов мы рассматривали его как некое тестовое мероприятие, «входной билет» в мир выдвижения на самые крупные события.
Джорджадзе:
– Первую системную записку министру спорта для обоснования «наверху» идеи подачи заявки на ЧМ-2018 мы написали в сентябре 2008-го. Как раз когда Мутко назначил Сорокина гендиректором РФС. Помню, сидели в его кабинете…
Сорокин:
– Там была забавная коллизия. Письмо должно было пройти по инстанциям – а Мутко тогда был един в двух лицах: президента РФС и министра спорта. Формально Российский футбольный союз обращался в Министерство спорта – но все было облегчено тем, что обеими организациями руководила одна и та же фигура. И, «получив письмо» из РФС, Виталий Леонтьевич уже мог идти с ним дальше.
Тогда сразу решения о полномасштабном выдвижении не было принято, но предварительное одобрение мы получили. И это дало нам возможность от лица того же человека, только уже в качестве президента РФС, направить письмо в ФИФА с официальным подтверждением об участии России в борьбе за проведение ЧМ-2018. По-моему, это было в марте 2009 года. Но окончательно стало ясно, что мы ввязались в эту историю, только 5 мая, после показанного по ТВ обращения Путина к Мутко.