Так, теорию силовых линий, совершившую революцию в научном мире, он разработал при помощи резиновых лент. В его доказательстве не присутствовало ни одной математической формулы и ни одного посыла, как применять эту теорию. Фарадей просто знал, что в природе существуют силовые линии, а потом ему представилось, что они похожи на резиновые ленты – вот и все. Когда потом другой английский ученый, Джеймс Кларк Максвелл, дал математическое обоснование теориям Фарадея, первооткрыватель не понял в них ни слова и попросил Максвелла «перевести иероглифы на человеческий язык, который я сам бы смог понять». Это ли не доказательство всевластия интуиции? Живший приблизительно в одно время с Фа-радеем знаменитый немецкий химик Фридрих Август Кекуле, наоборот, был человек весьма ученым и теоретически подкованным. В историю науки он вошел как изобретатель формулы бензолового кольца. Этому открытию предшествовали годы упорного, напряженного и безрезультатного труда. Кекуле был близок к открытию химической формулы молекулы бензина, но она ускользала от него. Так продолжалось довольно долго, ученый был измучен бесполезной борьбой с природой. Но вот однажды этап «высиживания яйца» был завершен и случилось то, что наряду с яблоком Ньютона и сном Менделеева считается величайшим чудом науки новой эры. Утомленный размышлениями, Кекуле заснул, и ему приснился очень яркий и красочный сон. Он смотрел на языки пламени камина, и они складывались в цепочки атомов. Эти цепочки превращались в змей, которые извивались, нападали на химика, но не кусали его. Одна из этих змей схватила себя за хвост и начала бешено кружиться. Кекуле проснулся как от удара. Он начал лихорадочно записывать пришедшую в его голову идею, и формула молекулы бензина сама собой выходила из-под его пера. В 1865 году Кекуле доложил научному сообществу химиков, что бензоловое кольцо состоит из шести атомов углерода, которые соединялись друг с другом, как танцующая змея, увиденная им в момент озарения.

Фактов, доказывающих большое значение инсайта для развития науки, существует великое множество. Один из них описан в книге В. И. Орлова, посвященной великим изобретениям: «Инженер-мостовик Бро-ун (изобретатель висячих мостов. – ред.) корпел у себя на веранде над проектом моста через реку Твид. Бумага перед ним была чиста, работа не клеилась, мост не получался. Отчаявшись, Броун оставил чертежную доску и пошел освежиться в сад.

Было начало осени. Цепкие, серебряные на солнце нити путались в кустах, плыли по ветру, и Броун снимал их с губ и ресниц. Стояло бабье лето, и много паутины появилось в саду. Броун прилег под кустом, но сейчас же вскочил, моргая глазами. Он увидел в небе подсказку.

Он увидел в небе чертеж, ясно вычерченный серебряными линиями по голубому. Броун невольно прочел его так, как инженеры читают чертежи: маленький мост сиял в ветвях, удивительно легкий, простой и смелый. То был мост, а не просто паутина на ветвях. Ветер раскачивал ветви, но паутина не рвалась. И чем пристальней вглядывался Броун в эту паутину, тем все больше удлинялись и утолщались упругие нити, тяжелея у него на глазах <…>.

Теперь Броун знал, с чего ему начинать и к чему стремиться. Он опять засел за чертежи и расчеты и вскоре сделал изобретение: он стал строить висячие мосты, без дорогих и сложных устоев, подпирающих мост снизу».[2] С Эйнштейном связан следующий показательный случай. Однажды журналист спросил физика, записывает ли тот свои блестящие идеи и если – да, то куда: в блокнот, в картотеку или тетрадь. На это Альберт Эйнштейн ответил: «Милый мой, стоящие идеи так редко приходят в голову, что их нетрудно и запомнить!». Озарение – это плод огромной внутренней работы бессознательного, которое сверяет все полученные данные с банком данных Вселенной. Если вы живете какой-то идеей, то в один прекрасный миг вы испытаете незабываемое ощущение прозрения, которое по силе переживания ни с чем не сравнимо.