— Знаю я ваши разговоры, — фыркнув, я все-таки успокоился и уселся на пол в позе лотоса. Глаза закрыл и представил, что тут нет никого… Или нет! Я на тренировке, стоит глаза открыть — слева Илья, справа Димон. А не… это все… «заткнись» и «пожалуйста»… Так, главное — снова не заржать.

— Азалия вставила тебе в голову чип. Пульты управления есть у меня и у Эмиля, — Евгеника продемонстрировала мне браслет на руке с кнопкой. Одной, мать ее, кнопкой…

А, нет, еще переключатель маленький, который у блондинистого Эмиля на максимуме.

— Обосраться, как круто! — обобщил я все сказанное одной фразой.

— Сама фигею, — усмехнулась девчонка. — Так что теперь, если полезешь — получишь болевой разряд в голову.

— А если не полезу? — решил уточнить я размах моей свободы. — Пожрать дадут? Кровать выдадут? В туалет бы еще сходить… А то все под себя и под себя. Одежду мне мою вернут?

— Одежду не вернут, — сразу разочаровала меня Евгеника. Блондинчик в разговор вообще не влезал, стоял, подпирая дверной косяк и олицетворяя собой максимальное осуждение всего происходящего.

— Жаль, — совершенно искренне вздохнул я, учитывая то, что на мне красовались сероватые мешковато-больничного фасона штаны с модными разрезами спереди и сзади, хорошо с запахами, а не просто дырками для свежего воздуха, и такая же сероватая майка, а в подвале было довольно прохладно.

— Но можно попробовать вывести тебя наверх, помыть и покормить. Если пообещаешь хорошо себя вести.

— Евгеника, ты спятила? Он — убийца, а ты собираешься тащить его в свою комнату?!

— Он из отбросов, но все равно живой же. Может, у нас получится договориться. Маму я о покупке предупредила, она, правда, поняла ее цель несколько неправильно… — тут девчонка смутилась. Причем конкретно так, даже уши запылали. — Начала говорить о том, что использовать для удовлетворения потребностей отброс общества — как раз в моем духе. Хотя она понимает мой страх обязательств после секса. И то, что выходить замуж совсем неопытной глупышкой даже в ее время считалось моветоном.

— У тебя мать очень продвинутая, — чуть насмешливо фыркнул блондинчик и, кажется впервые с момента нашего знакомства, посмотрел на меня с сочувствием. — Еще и поделиться попросит… Вот увидишь.

— С нее станется… — недовольно буркнула Евгеника, пока я переваривал услышанное. То есть сначала меня продавали просто так, за несуществующие долги, потом решили пустить на органы, а теперь, выходит, я этот… отброс для удовлетворения потребностей?!

5. Глава 5

Евгеника:

Отбор кандидатов на роль мужа проходил довольно успешно. Из более трехсот желающих в жесткой конкурентной борьбе пострадало двести девяносто три. Осталась семерка лидеров — красивые, спортивные, воспитанные и потенциально успешные для семейного бизнеса.

И тут Азалию огорошили, что для защиты конкретно ее диплома им мало одной теории и примеров операций, сделанных на трупах.

Да, она замечательно описала последовательность действий, осуществляемых над оперируемым «объектом». Перечислила все необходимые медицинские приборы, инструменты, материалы, вещества… Короче, расписала все манипуляции и произвела более десятка операций… в морге. Для диплома — достаточно, а вот для того, чтобы запатентовать метод лечения, — нет.

Мы уже были достаточно взрослыми, чтобы понимать: диплом не послужит защитой, и любой, имеющий к нему доступ, — руководитель проекта, два его помощника, те, кто будет присутствовать и оценивать… в общем, любой уже дипломированный медик, имеющий возможность добраться до живого тела, радостно запатентует это изобретение на себя. Хорошо, если хватит совести указать диплом Азалии как опорную литературу, но верить в такое — святая наивность!..