– Ах, я тебе мешаю, значит?!

– Да, Лина, мешаешь! И нечего на это обижаться, это просто констатация факта! Я же не могу при тебе магию сливать! Чтобы не навредить случайно… И вообще, если бы ты не оказалась в багажнике этой треклятой машины, я бы просто спокойно продолжил доставку груза до варгов, а теперь вообще непонятно, что делать…

– Ну ты еще скажи мне, что это я виновата в том, что в этом багажнике оказалась!

– Я этого не говорил!

– Но наверняка подразумевал!

– Да нет же!

– Да и так всё понятно!

– Я просто имел в виду, что твое присутствие рядом со мной сейчас мешает мне действовать согласно плану инквизиции! И продолжать действовать согласно плану я не могу, пока опекаю тебя. И магию выплеснуть не могу. Что тут непонятного?

– Да мне как раз всё понятно! Понятно, что я тебе мешаю! Опекает он, видите ли, я тебе маленькая девочка, что ли, чтобы меня опекать?!

– А ты нарочно выхватываешь из моих фраз только те слова, к которым можно придраться и довести их до абсурда? Что ты мне тут истерику устраиваешь на ровном месте?

– Ах, на ровном месте? Ах, я истеричка, значит, да? – я раздраженно скинула с себя хлюпающие водой туфли и мокрую юбку, схватила с полки халат, но не надела его, а принялась трясти им в воздухе, высказывая свое возмущение. – А знаешь что? Да пошел ты… священным лесом! К этим своим варгам! Давай, возвращай меня в мой мир, раз это единственное, что ты можешь сделать, на что у тебя силёнок хватает!

– Чего?!

– Того! – теперь уже я ответила мерзким ехидным тоном. – И можешь меня обратно не возвращать! Больно надо!

– Лина, успокойся… – начало было Бестиан.

Но он, видимо, не знал, что слово «успокойся» всегда волшебным образом воздействует на разбушевавшуюся девушку ровно наоборот, еще больше распаляя костер истеричного состояния.

– Да я вообще спокойна! – прокричала я во всю мощь своих легких, чувствуя, как глаза приобрели хищный взор, зрачки стали вертикальными, а ногти подозрительно удлинились и заострились, потому что я начала терять над собой контроль. – А ты просто слабак и трус!

– Это ты меня смеешь называть трусом?! – глаза Бестиана гневно сверкнули голубоватым свечением, с его пальцев слетело еще несколько коротких молний, и он с угрожающим видом двинулся на меня.

– Да! – я тоже двинулась навстречу и ткнула в его грудь уже не обычным ногтем, а конкретным таким острым когтем своей прорывающейся наружу сущности, отчего оставила крохотную точку крови в коже, куда ткнула. – Ты! Только и делаешь, что прикрываешься своей нечистью!

– Тебе не кажется, что это звучит слегка по-идиотски относительно меня? – скептично хмыкнул Бестиан, который, походу, даже не обратил внимание на тот факт, что я сейчас с легкостью могла вспороть его грудную клетку одним когтем.

Но меня уже несло в состоянии аффекта, мозг цеплялся исключительно за те слова, из которых можно было раздуть проблему вселенского масштаба.

– Ну конечно, я звучу по-идиотски, именно так надо отзываться о девушке, которую хочешь просто сбросить как балласт!

В истеричном состоянии я плохо осознавала реальное положение дел. Только отметила, что взгляд Бестиана изменился, он как-то странно посмотрел на меня: сначала отметив мою общую взъерошенность, потом опустил взор ниже – на мокрое черно-красное кружевное нижнее белье, в котором я сейчас осталась.

Я продолжала нести какую-то истеричную пургу и возмущенно размахивать когтистыми руками, имея все шансы случайно исполосовать Бестиана, но он меня больше не слушал – и перехватил за запястья.

Мой воспаленный разум воспринял это как агрессию, и я тут же попыталась вырваться, лишь краем сознания отмечая, как по телу прошла странная дрожь, будто приятный электрический разряд, если так вообще можно сказать об ударе током.