Ахаю, вздрагивая и сжимаясь от спазма между ног, покачивая бедрами.

– Юля, что ты со мной творишь? – слабо рычит Дамир, накрывая мой лобок ладонью и быстро лаская меня пальцами.

Это я что творю?! Это он издевается надо мной и делает так, что я трусь об его член, как мартовская гулящая кошка! А мне просто срочно нужно унять это раздирающее ощущение внизу живота.

Выпрямляюсь и прижимаюсь спиной к груди мужчины. Стою, упираясь ладонями в столешницу, насаженная на огромный член, как на кол, смотрю на нас в зеркало и не могу даже шелохнуться, потому что, кажется, что меня в ту же секунду просто разорвет от ощущений.

Но, Дамир об этом не знает, поэтому, обхватив меня за грудь, резко толкается бедрами.

Стиснув зубы, закрываю глаза и тихо стону от этого движения. Дамир тут же немного отстраняется, и я облегченно выдыхаю, но в следующую секунду получаю еще более глубокий толчок и вскрикиваю от мощного спазма.

И еще толчок.

И еще одна вспышка, от которой я проваливаюсь в темноту, слыша только свои умоляющие стоны и испытывая ощущение парения. Темнота разрывается осколками, когда раздается протяжный хриплый стон Дамира.

Начинаю чувствовать, как сжимаюсь на его члене до болезненных конвульсий, а он пульсирует и вздрагивает во мне.

Медленно открываю глаза.

Я уже снова лежу грудью на раковине, тяжело дыша. В моем теле – непередаваемая слабость, будто все мышцы разом атрофировались. А еще… жутко дрожат ноги и между бедер какое-то странное ощущение, будто я… описалась.

25. Глава 25. Завтрак

И нет, это не смазка, и мне не кажется. Я чувствую себя именно так, будто жутко хотела писать, а сейчас испытываю невероятное облегчение. С условием, что это, кажется, был лучший секс в моей жизни, фраза "обоссаться от счастья" заиграла новыми красками. Боже, какой позор! Что делать-то теперь?

Дамир, как назло, поднимает меня и разворачивает к себе, не давая возможности скрыть произошедшее, сажает меня на столешницу и упирается лбом в мой лоб. Его частое дыхание обжигает мои губы.

Сижу перед ним со спущенными штанами и мокрыми ляжками, покрываюсь холодной испариной от ужаса. Сейчас он всё увидит и поймёт, что произошло, а у нас общие друзья. Как я буду им смотреть в глаза, зная, что он мог рассказать?

— Дамир, выйди, пожалуйста. Мне нужно в ванную, — шепчу, уворачиваясь от поцелуя.

— Пошли вместе, — шепчет он, придерживая меня за шею и снова пытаясь поцеловать.

— Нет, мне надо одной, — отстраняюсь.

Дамир хмурится и смотрит на меня с удивлением, а я начинаю трястись под его взглядом, ведь мне нечем даже закрыться.

— Юля, я что-то сделал не так? Тебе больно? — уточняет он, кажется, даже не собираясь уходить.

Да господи, ну что ж он такой непонятливый-то?! Вдруг у меня живот прихватило?

— Мне просто надо побыть одной, — выдыхаю, не в силах придумать ничего умнее.

И вообще, в голове сейчас какая-то звенящая приятная пустота. Если бы не мой конфуз, то я бы чувствовала себя легким беззаботным облачком, парящим над землей.

Дамир хмурится сильнее, но всё же кивает, подозрительно глядя на меня. Смущённо наблюдаю, как он стягивает презерватив, и ещё раз поражаюсь тому, как он вообще поместился во мне.

Краснею и отвожу взгляд, складываю руки на коленях, стараясь скрыть свою наготу хотя бы немного. Подтянув штаны, Дамир ещё раз молча косится на меня, а затем всё же выходит.

Облегчённо выдохнув, спрыгиваю с раковины и стягиваю джинсы, осматриваю их. Спасибо, они сухие. Срываю туалетную бумагу и вытираю бёдра. Затем протираю столешницу и мою руки.

Уничтожив все следы своего позора, накидываю халат и выглядываю в номер.