– Сюда! – бронированные подошвы высокотехнологичных доспехов застучали по камням винтовой лестницы.

Похоже, мы поднимались на вершину одной из башен. В нашем мире Браславский замок не сохранился, и я понятия не имел о его планировке и конфигурации укреплений, даже приблизительно. Мои провожатые цепкими взглядами ощупывали окружающую обстановку, как будто находились в тылу врага, а не в сердце земель собственного клана. Скорее всего – нападение еще не закончилось, вот и береглись. Но повышенная бдительность бронированным воинам не помогла. Внезапно от стены отделилась тройка гибких фигур, которые с невероятной скоростью бросились на сапеговских дружинников.

Я и глазом моргнуть не успел, как что-то вроде металлической спицы пробило забрало одного из бойцов, окрасив доспех кровью. Другой воин рухнул наземь – его ноги оказались спутаны тонким, но очень прочным тросом, а кираса внезапно задымилась, грудная броневая пластина оказалась проплавлена насквозь!

– Вы пройдете с нами, – заявила одна из фигур явно женским, молодым голосом.

Я окинул взглядом этих троих. Они выглядели как клоуны-ниндзя, точно. Обтягивающие комбинезоны, разгрузки со множеством кармашков… За каким бесом рисовать на масках смайлики? Глаза, которые я увидел сквозь прорези этих самых масок, не внушали доверия: шалые, с расширенными зрачками и красными прожилками сосудиков. Почти наверняка неизвестные диверсанты находились под воздействием веществ, боевых стимуляторов!

– Не пройду, – пожал плечами я.

– Гопак, возьми его, – щелкнула пальцами эта весьма напористая дама в трико.

Один из ее подручных шевельнулся в мою сторону, и я уже приготовился врезать ему кулаком прямо в смайлик, как вдруг – голова диверсанта, с почему-то очень знакомым для меня творческим псевдонимом Гопак, взвилась в воздух отдельно от туловища, разбрызгивая алые капли, а тело второго задергалось в конвульсиях.

Что характерно – дамочка мигом сориентировалась! Пуф! В воздухе поднялась странная розовая взвесь, похожая на туман, что-то сверкнуло – и в следующую секунду, когда мой аугментированный земляк, явившийся как чертик из табакерки, своей стальной ногой растоптал шокированного разрядником диверсанта – этой подруги и след простыл!

– Скоморохи, – пояснил киборг. – Сукины дети. А меня Мирон зовут.

И протянул мне свою человеческую руку.

– Пепеляев моя фамилия, – ответил я на рукопожатие после секундного сомнения. – Ты мне чайку все-таки принес, так что убивать тебя я не стану. Если ты мне ничего отчекрыживать не соберешься. Что тут вообще происходит?

– Это ты мне скажи! – его аугментический глаз мигнул красным. – На кой хер ты им всем сдался? Сначала грузовик у ворот подорвали, потом на парапланах целая банда спустилась, задолбались дружиннички их ловить, я последних двух у самых дверей твоей камеры оприходовал. Теперь эти… «Ах, Арлекино, Арлекино!»

– Однако, не нужно было меня красть! – резонно заметил я.

– Ну, я тебя не крал, – развел руками Мирон. – Пошли уже к Павлу Станиславычу. Я связался – сейчас подкрепление вышлют, посерьезнее…

И мы пошли. С улицы слышались автоматные очереди, что-то с гудением горело, кто-то орал. Мы поднялись по лестнице, кажется, на высоту четвертого этажа, Мирон замер около небольшой двери – из крепких дубовых досок, с бронзовыми вставками и – со сканером для сетчатки. Киборг прислушивался некоторое время, оценивая происходящее внутри, а потом дал аппаратуре отсканировать свой глаз.

Дверь открылась.

– Врешце пшибыли! – раздался мужской голос. – Янко, дверь!