2. Глава 2

Правило выживания попаданок первое: не суетись и подумай. Да-да, я про это читала. Так и сделала. И пришла к выводу — пока надо лежать, прикидываясь бессознательной, и не дёргаться. А ещё очень вовремя нащупала шишку на затылке — тоже пригодится. Например, как оправдание амнезии. Думаю, без неё мне не обойтись.

Придя к этому мудрому решению, откликаться не стала, а затаилась в выжидании.

За что и была вознаграждена.

Первой меня нашла одна из тёток.

— Да что б тебя! — выругалась дама, увидев тело госпожи. Почему госпожи? Ну я так подумала, потому что когда она звала Анниэллу, перед именем употребляла приставку «аса», а ещё одета была скромнее, чем бесчувственное тело. Но это ерунда. Настораживало другое. Похоже, аса Анниэлла была у дамы не в чести. — За что нам это наказание? Прудения! Пру! — завопила женщина зычным голосом, явно кого-то призывая.

Очень надеюсь, что так она позвала вторую тётку, а не девочку. Неизвестно, можно ли ребёнку в этом мире сменить имя.

Раздалось кряхтение и тяжёлые приближающиеся шаги — дама спускалась в овраг, где валялось моё тело. Вернее, не моё…Моё, скорее всего, валялось в кабинете психолога.

— Нашла? Мюрей, ты её нашла! Моя бедная аса! — раздавшийся с края оврага встревоженный голос подсказал мне, что вторая тётка госпожу любит.

Я лежала, боясь дышать, но навострив уши. Сейчас для меня главный ресурс — информация.

— Да что с ней сделается, с твоей асой? Идиоткам всегда везёт, — недовольный бубнёж раздался практически надо мной.

— Не говори так, Мю! Моя Анни — не идиотка, она просто немного наивная и запуталась.

— Ага, конечно! Запуталась твоя Анни! Любовник ей велел прятаться в Свободной Раздоляндии, и она рванула! Даже похорон мужа не дождалась!

Быстрый топот, и вторая дама тоже склонилась над Анниэллой, а у меня волосы на голове зашевелились. Это в чьё же тело я попала?!

— Не наговаривай на асу! Нет у неё любовника!

— Точно! Потому что есть два!

— Тьфу на тебя, Мю! Чёрный твой язык! Ты просто её не любишь.

— Это на тебя тьфу, Пру! За что её любить? За то, что натворила дел, и кинулась бежать? Ещё и нас втянула? Да что там нас! Она даже кроху Далию не пожалела!

— Ты ничего не понимаешь! Так надо!

— Уф, ты такая же идиотка, как и твоя госпожа! Что делать, если она преставилась, лучше скажи?

— Да что б ты языком подавилась, грымза! Анни! Девочка моя! — перепуганный голос задрожал, и что-то грузное упало рядом с моей головой. — Маленькая моя госпожа, ты же жива, да?

В голосе женщины звучали слёзы, но нет… Нет, нет и нет! Не время для жалости! Рано! Я ещё ничего не узнала, кроме того, что одна тётка хозяйку тела любит, а вторая нет.

Я продолжила прикидываться ветошью.

Пру бережно положила голову Анниэллы… Так, надо привыкать к тому, что это теперь моя голова. Мою голову положила она себе на колени и принялась ощупывать.

— Ну что, жива? — сварливо поинтересовалась вторая.

— Жива моя ягодка, но без сознания. Ох, духи бытия... у неё кровь, Мюрей! Анни ударилась головой! Что же делать?!

— Вешаться! Что ещё? — эмоционально взвизгнула Мюрей. — Аса и так умом не блистала, а после удара вообще, небось, тронется!

— И врача нет! Бедная моя, бедная!

— Давай вернёмся обратно, Пру! В столице и за ней, и за малышкой Далией хоть бабка аса Фрита Торви присмотрит, а как мы сами будем выживать без денег и с пускающей слюни асой на руках?

— Да что б тебе пусто было! Может, с ней хорошо всё! А в столице оставаться было нельзя. Сама знаешь: бабка Торви невестку терпеть не может…

Так, так, так, дамы! Давайте поподробнее, мне очень надо.