И тут я сразу как всё вспомнила!.. Мой глаз дёрнулся от нервного тика, а челюсть рухнула вниз.

Получается, что этот мужчина и есть тот самый «мальчик»? Которого мне надо наставить на путь истинный и превратить из злодея в хорошего за одиннадцать дней?!

Вот так, Наташа, тебе и плохой… «мальчик»…

Про всё-то ты спросила, а вот про возраст забыла разузнать!

2. Глава 2. Знакомство с плохим «мальчиком»

Ну что же. У меня для себя были две новости – плохая и хорошая.

Начну с плохой: перевоспитывать и наставлять на путь истинный взрослого мужчину лет тридцати на вид – занятие, прямо скажем, сильно сомнительное. Я бы даже сказала, попросту провальное. С такими-то мускулами, как у него, он меня в сторону запросто сдвинет, затем одной рукой дракону морду набьет, второй эльфа на дерево закинет. А вот вторая новость, которая хорошая, заключалась в том, что провести свои последние дни на свободе в обществе такого красавца – это не самое плохое времяпрепровождение. Воспоминания опять-таки приятные, очень надеюсь, останутся. Буду, сидя за решеткой, всем сокамерникам рассказывать, что путешествовала с воплощением Бога красоты…

Вот уж, действительно, он был хорош, как бог. Длинные волосы цвета воронова крыла, будто вылитое из бронзы лицо: точеные скулы, ровный нос, губы, которых хотелось коснуться своими и почувствовать их мягкость, миндалевидные глаза в обрамлении длинных и густых ресниц, что отбрасывали тень, придавая таинственного очарования и затягивая в омут, из которого невозможно было выбраться. А какой был цвет у этих глаз! Не голубой, как сказала его мать, нет. Кристально чистая бирюза! Не портило впечатление и то, с каким холодом Áш’тайрин’Рэнар сейчас на меня смотрел. Я бы согрела…

– А ты кто такая? – он сдвинул сильнее брови.

– Я? – покраснев, потупила взор. И выдала: – Меня прислала ваша мама.

И внутри меня всё сначала покрылось инеем от ужаса, а потом взорвалось от негодования к себе за то, что я такую глупость ляпнула.

– Посылайся обратно, – процедил он.

Мужчина вдруг расцепил руки, и я попой шлепнулась на пол, благо он сидел, когда я к нему прилетела, и падать пришлось недалеко. Зато обидно. И все крупнокалиберные орудия моего негодования вмиг были обращены на него. Я даже рот успела открыть, чтобы высказать, что думаю о его поступке, но тут он встал. И недовольство сразу утихло, потому что Áш’тайрин’Рэнар был в одном коротком полотенце. Мои мысли мгновенно переключились на это умопомрачительное зрелище и разглядывание красот загорелого мускулистого тела.

– Боюсь, не могу, – пробормотала, когда он пошел куда-то, наблюдая за тем, как перекатываются под бронзовой кожей крепкие мышцы, как серебристые капельки влаги с длинных черных волос, доходящих ему до лопаток, стекают по позвоночнику, устремляясь под белую короткую полоску полотенца.

– Я не знаю такого слова «не могу». И не понимаю, что это значит. Так что откуда прилетела, туда и улетай. А моей матери передай, чтобы больше никого не присылала, – застыв перед дверью, он быстро обернулся, прошелся по мне цепким взглядом. – Или пускай отправляет кого посимпатичнее, чтобы я хоть развлекся.

Вмиг мои пушки были вновь расчехлены, однако обратить их было уже не на кого. Потому что Áш’тайрин’Рэнар вышел за дверь, громко её за собой захлопнув.

Поднявшись, я оправила юбку и, задрав подбородок повыше, села в кресло, в котором сидел мужчина, когда я так удачно на него упала. Продолжая полыхать гневом.

Сняв очки, достала из кармана тряпочку, протерла их, потому что они запотели, пока я слишком активно и страстно сопела, глядя на мужчину… А он так на меня посмотрел, словно я крокодил какой-то! Посимпатичнее ему подавай! Обойдется! От меня он не избавится, и больше я не буду сидеть, как дурочка, разглядывая его во все глаза и пуская слюни! У меня, между прочим, парень есть!