– Ну ладно, – Влада села на соседний стал и обвела взглядом свою часть марлезонского ужина.
– Почему ты не ешь? – Захар казался довольным. – Это просто нереально вкусно.
– Вкуснее, чем готовлю я? – скептическим полуобиженным тоном ответила Влада.
Захар на мгновение перестал жевать, задумавшись над ответом, потом сказал:
– Ну нет, с твоей готовкой ни в какое сравнение. Но это реально вкусная вкуснятина. И как мы раньше этим не питались?
– Может потому что это вредно? – Влада улыбнулась, передразнивая его.
Захар отложил половину бургера, но лишь для того, чтобы макнуть стрипс в кисло-сладкий соус.
– Каюсь, был неправ. Но это всего лишь недостаток моего воспитания. Мне мама внушила, что это плохо, а сама знаешь, с мнением мамы не поспоришь.
– С мнением твоей мамы точно, – печально вздохнула Влада, но потом спохватилась. Для любого мужчины его мама самое главное, что есть в его жизни, а для Захара мнение его мамы и вовсе было судом высшей инстанции.
– Извини, – только и смогла выдохнуть она.
Однако вместо того, чтобы возмутиться, он обреченно вздохнул и вытер руки о серые брюки, в которых он обычно ходил на работу.
– Да нет, ты права. Она иногда перегибает палку.
Иногда? Влада хотела бы съязвить, но не решилась портить вечер, который на редкость удался. Ей казалось что свекровь всегда перегибает палку. Хотя нет, не казалось, – так и было на самом деле. И дело было вовсе не в том, что она, как свекровь, ревновала её к сыну, лучше бы так. Дело было в её снобском характере в принципе.
Ольга Евгеньевна всегда вела себя как женщина из высшего общества, хотя ею она не являлась. Ей лишь хотелось быть ею. А, впрочем, очень даже может быть, что она не врала и где-то, прямо очень далеко, в её роду были и аристократы. Просто что-то такое случилось, и бедная отщепенка вынуждена была оторваться от деревца. Потом замужество, быт, смерть мужа, рождение сына, потом дочери, которых Ольга Евгеньевна воспитывала в одиночку, превозмогая все невзгоды и душевную боль от потери любимого мужчины, и всё такое по списку. В итоге женщина полностью потеряла связь с родными и никак не могла найти времени и сил, чтобы восстановить свою родословную.
Но самое главное, это уверенность в том, что она должна вести себя именно так, и никак иначе. Культура поведения, манеры, богатый лексикон – это всё она старалась привить и сыну с дочерью. И это ей удалось.
Но ведь это легко исправить, как оказалось позже. Через долгих шесть лет притирок. И даже пусть не совсем легко, но, как оказалось, вполне возможно.
Набив пузо под завязку, Захар решил пойти чуть дальше и последовать совету сестры, которая не так сильно подверглась влиянию матери. Точнее, одному из советов.
– Ну что? Чем займёмся? – он улыбнулся, хотя внутри его одолевала буря сомнений. – Может, пойдём в спальню?
Влада уже устала удивляться сегодняшним переменам в характере мужа, поэтому просто встала, ровным тоном сказав.
– Сейчас, со стола только уберу.
Но его ответ снова удивил Владу.
– Потом уберешь. Мусор никуда не денется.
Захар осмелел, взял её за руку и потащил в супружеское ложе, борясь со своим внутренним педантом.

9. Глава 9

Влада проснулась поздно, когда Захар уже укатил на работу. Она прокрутила в голове прошлый вечер, но этот внезапный порыв не сильно впечатлил её. Во-первых, это было сделано явно специально для того, чтобы усыпить её бдительность. И Влада была на все сто процентов уверена, что инициатива исходила от Крис, а не от её дражайшего супруга. То есть, этот жест доброй воли даже не от Захара исходил. Во-вторых, даже если вдруг он был абсолютно искренен в своих поступках, то это был лишь единичный случай. Не было никаких гарантий, что сегодня же вечером этот подарок жизни снова не превратится в тыкву, а она снова не вернётся в устоявшийся уже режим Золушки. Не хотела Влада снова становиться эталоном любящей жены и домохозяйки. Хотелось встряски, разнообразия, экшена. Хотелось сломать все стереотипы, к которым она за шесть лет уже привыкла. Женщина она или домработница, в конце концов?