Весь комплекс был окружён высоким забором и проход, как в мэрию, только по пропускам. Но меня к врачу Вере Безгроб пустили.

Я поднялась в хирургическое отделение, где полная женщина с красивым ухоженным лицом попросила меня раздеться до пояса. Послушала меня, прощупала пульс, спросила, беспокоит ли меня что-то. Меня беспокоило, но современная медицина бессильна, поэтому я ответила отрицательно.

Вера поставила печать «Здорова» на листок, что дал мне отец Александр и отпустила.

Настроение было на нуле, даже большая шаурма с кофе не помогли мне. Я уныло шагала к набережной, набирала номер Оси, а он скидывал. Лёшка прислал пару сообщений, раскрывал мне секрет, что я полная дура, и такого замечательного, как он, упустила. И папа писал с уговорами вернуться домой. Не хватало в моей записной книжке одного номера, куда бы я могла позвонить в любое время и получить поддержку.

Город стоял на большой реке.  Вдали, на другом берегу были различимы постройки ещё одного дальнего района города. Набережная была прекраснейшим местом, выложенная красным гранитом, украшенная великолепными скульптурами. Работники комбината по благоустройству работали не покладая рук, засаживали поляны саженцами разноцветных цветов, стригли кусты, мели мощёные дорожки, по которым гуляли молодые мамы с колясками, одинокие старики и дамы с собачками. И над такой красотой   возвышалось здание мэрии  мрачным урбанистическим монолитом. В пять высоких этажей, оно поместило в себе различные ведомства, в том числе и министерство магии.

Я не дошла до стеклянных дверей мэрии,  вросла в землю, вшпилилась в асфальтовую дорожку своими супер-ботами. Уставилась на представительного мужчину, который не шёл, летел ко мне, придерживая край пиджака. Если бы не разноцветные глаза, я б его и не узнала.

Данил Казимирович сбрил бороду. Оставил подобие приятной щетины на лице, волосы подстриг и теперь выглядел на десять лет моложе. И был он весь такой… Восхитительный. Гибкий, стройный, сильный, как кот или даже дракон. И если бы можно было определить по внешности оборотень или человек, то Данил Казимирович однозначно имел в себе что-то хищническое. Все его движения, эти пронзительные взгляды будоражили во мне, похороненную под принципами и строгим воспитанием, охотницу, которая уже замерла, что бы выстрелить своим молненосным и смертоносным взглядом и бросить к своим ногам шкуру дикого самца.

Профессор меня заметил и улыбнулся. От улыбки его я почувствовала слабость. Охотница пропала, её затоптала до боли в сердце влюблённая студентка. Щёки бросило в жар, уши так жгло, что я боялась, они расплавятся и стекут на плечи. Меня так колбасило рядом с ним, что коктейль из смущения, стыдливости, возбуждения и странных страстей застрял в горле, и я даже поздороваться не смогла.

– Иванова, с тобой всё в порядке? – с усмешкой спросил Казим.

Мне было не смешно, похоже, я оказалась не готова к таким сильным чувствам и, если б он смылся с глаз, это было бы самым лучшим вариантом для меня.

– Иванова, ты в мэрию?

– В министерство магии, – хрипло прошептала я, глядя куда-то мимо профессора. Голова закружилась от запаха его одеколона и чего-то такого приятно-терпкого.

– Пошли, провожу, – предложил профессор и ушёл вперёд, не оглядываясь.

7. 7

Мне выписывали временный пропуск, а Данил стоял рядом и тихо говорил, напрочь, стирая извилины в моём мозгу своим дурманным голосом.

– В министерство можно попасть по этой лестнице. – Он указал на ступеньки, что вели вверх мимо огромной пальмы, которая росла в ящике гигантских размеров. – А можно на лифте доехать до второго этажа, там окольными путями до двери с электронным замком.