И вот начинается один важный процесс – из океана полного слияния, когда ты просто физически находишься в чувстве безграничной любви, тебя начинает оттуда потихоньку вытаскивать.

Вдруг мамина грудь становится отдельной от тебя единицей (так, ладно, сорян, больше душнить не буду). Ну и это, естественно, бесит.

Однажды все мы там были – в царстве безграничной и бездонной любви, у которой нет конца и края, и это рождает в нас острое желание снова туда попасть. И некоторые считают, что, похоже, ближайшая такая возможность появится только на том свете.

Но и это ещё не всё, пардон муа, щас будет на сложном.

Мы действительно не рождаемся самостоятельными в плане жизнедеятельности. И от любви родителей зависит вся наша жизнь. Меня отвергнут – я не выживу, запечатывается в нашем мозгу довольно-таки основательно.

Фрейд, кстати, получил однажды подсказку в Италии, где рассматривал иконы с Девой Марией и обратил внимание, не как мать смотрит на младенца, а он на неё. И ты загугли картинки детей и матерей – то-то и оно.

И вот отсюда, именно с этого момента начинает развиваться то, какой именно любовь будет для нас.

Ещё раз повторю схему: любовь родителей – означает выживание. Их нелюбовь – означает смерть. Ну, как ты понимаешь, младенец не допетривает ничего про органы опеки и уголовку, но он точно знает, что если мама его не покормит, ему крышка.

И вот, милая, в нас рождается и вместе с взрослением развивается наша индивидуальная «карта любви». И до того момента, как мы сможем выживать без родителей, мы ещё переживём много разного жёсткого опыта, который на всю эту карту повлияет.

Джон Боулби, тот самый, благодаря которому ты очередному тюбику ставишь диагноз «избегающий», только потому что он не сразу отвечает тебе в телеге, чуть не назвал вообще понятие «любовь» своим именем. Там было смешно – когда он до этого додумался, ему жена сказала, что он дебил.

Ну так вот, в психологии мы слово «любовь» не используем, мы орудуем более материалистичным и объёмным словом «привязанность».

Наша привязанность к родителям (да, да, я щас говорю про детство и в курсе, что ты уже взрослая и с тобой всё работает иначе) была необходима нам для выживания, а иначе никак.

Родители на нашу привязанность, базовую потребность, давали некую обратную связь. Мы на эту обратную связь вырабатывали определённые модели поведения (например – орать и требовать, вечно проверять, а любят ли меня, максимально быстро демонстрировать самостоятельность, лишь бы не отвергли и так далее).

И

Та. Даам!

Именно из этого и рождается всё то, что мы творим в отношениях. Так мы и будем потом, уже став взрослыми, проявлять любовь.

Причём, надо добавить, что эта модель – не линейная. Чистые «избегающие» или «тревожные» в живой природе встречаются редко. Мы сейчас говорим об общей тенденции, а не о картонной модели поведения, которую ты будешь практиковать абсолютно со всеми и абсолютно по единому шаблону.

Кстати, там ещё есть виды привязанности, помимо популярных «тревожно-избегающих». Ну, например, диффузная. Всю классификацию я сейчас перечислять не буду. Просто оставлю это тут, чтоб избавить тебя от шаблона «если я обычно гашусь, как только возникает близость, значит я избегающая». Плюс, с разными людьми мы проявляем разные аспекты привязанности. Ведь уроки нам значимые взрослые тоже подбрасывали разные, это был целый процесс.

Если тебе нужны более обозримые доказательства, взгляни на свои отношения в прошлом и заметь, что к одному ты липла, как банный лист, другого периодически посылала, третьего игнорила, с четвёртым было хорошо, но скучно, а вот твоя попытка номер пять вообще был удалён из твоей жизни не потому, что ты обиделась, а потому, что тебе надо было ехать на экспедицию в Полинезию, а он твёрдо решил остаться в Химках и рожать детей.