Труднее всего моему кузену пришлось с поиском нужной кандидатуры на роль пьяницы-отца. Большинство сильно пьющих мужчин категорически отказывалось от всяких душеспасительных бесед, питая врожденное к ним отвращение. После долгих поисков ему наконец попался слабохарактерный субъект, который, проникшись благородными намерениями дамы, согласился занять вакантное место при условии, что будет напиваться не чаще одного раза в неделю. По его словам, на большее пойти он не может, ибо, к несчастью, питает стойкое отвращение к алкоголю, которое ему придется преодолевать. Но его не покидает надежда, что со временем он привыкнет, и тогда лучше справится с задачей.

Поиск старика со скверным характером тоже нелегко дался моему кузену. Трудно было найти подходящую степень «скверности». Некоторые кандидаты были просто отвратительны. В конце концов он остановился на опустившемся таксисте с крайне радикальными взглядами, настаивавшем на трехлетнем контракте.

В целом план удался, и, как рассказывает мой кузен, все идет хорошо по сей день. Пьяница-отец полностью преодолел прежнее неприятие спиртных напитков, ушел в запой на три недели и последнее время стал поколачивать жену. Старик со скверным характером настолько хорошо вошел в роль, что теперь от него плачет вся деревня. Остальные тоже неплохо выполняют свои обязательства. Дама каждый день их навещает и вполне довольна тем, как протекает ее благотворительность. Подопечные называют даму Наша Добрая Леди и благословляют ее.

Закончив историю, Браун встал со своего места и с самодовольным видом филантропа налил в стакан виски, смешав с водой, словно вознаграждал и себя за совершенные добрые деяния, и тут раздался голос Макшонесси:

– Мне тоже есть что рассказать на эту тему. Это произошло в небольшой йоркширской деревне – мирном, добропорядочном местечке, где жизнь течет так размеренно, что кажется скучной ее жителям. Но приезд нового викария всколыхнул местное общество. Привлекательный молодой человек, да еще с солидным состоянием, был хорошей партией. Все незамужние женщины деревни вышли за ним на охоту.

Но обычные женские штучки не производили на него впечатления. Это был серьезный молодой человек, и как-то раз, когда в разговоре зашла речь о любви, сказал, что одной красоты и прелести в женщине недостаточно – доброта, милосердие и забота о бедняках привлекают его куда больше.

Эти слова заставили местных прелестниц задуматься. Стало понятно, что изучение журналов мод и ужимки перед зеркалом – неверный путь к сердцу викария. Бедняки – вот на кого надо ставить в этой увлекательной игре. Но с этим возникли трудности. Среди прихожан был только один бедный человек – вздорный старик, живший в покосившемся домике возле церкви. А физически крепких, жаждущих быть «добрыми», претенденток было пятнадцать (одиннадцать девушек, три старые девы и одна вдова).

Мисс Симмондс, одна из старых дев, сориентировалась первая и стала дважды в день кормить старика крепким мясным бульоном. Потом опомнилась вдова и устремилась к нему с портвейном и устрицами. Позже, на неделе, подтянулись остальные и стали пичкать старика заливным и цыплятами.

Старик ничего не понимал. Он привык к мелким подачкам вроде мешочка с углем, вручение которого сопровождалось длинным перечислением его грехов, ну, и бутылочки травяного чая. Новые великолепные дары судьбы изумили его. Но он ни от чего не отказывался и к концу месяца настолько отъелся, что не мог протиснуться в заднюю дверь дома.

Соревнование между претендентками становилось с каждым днем все более напряженным, и в конце концов старик стал так задаваться, что женщинам приходилось тяжко. Он заставлял их убирать дом, стряпать еду, а когда ему хотелось побыть одному, посылал работать в саду.