Примерно месяц у моих стариков шла перепалка из-за пса. Отец упрекал матушку в чрезмерной сентиментальности, а та его в излишней жестокости. А пес тем временем рос, и вид у него становился все более устрашающий.

Как-то ночью матушка разбудила отца словами:

– Томас, внизу грабитель. Я в этом уверена. Я отчетливо слышала, как открывали дверь на кухню.

– Если что, собака его уже загрызла, – пробормотал сонным голосом отец, который ничего такого не слышал и хотел только одного – спать.

– Томас, – строгим голосом произнесла матушка. – Я не собираюсь лежать здесь, зная, что кровожадный зверь убивает человека. Если ты не спустишься и не спасешь ему жизнь, это сделаю я.

– Что за ерунда, – заворчал отец, поднимаясь. – Вечно тебе что-то мерещится. Похоже, все женщины ложатся в постель только для того, чтобы не спать всю ночь, прислушиваясь, не залез ли грабитель. – Однако, чтобы успокоить жену, он натянул брюки, надел носки и спустился вниз.

Но на этот раз матушка оказалась права. В дом действительно проник грабитель. Окно кладовой было распахнуто, а в кухне горел свет. Отец тихонько подкрался и заглянул в слегка приоткрытую дверь. В кухне удобно расположился воришка, с аппетитом уплетая холодную говядину с овощами, а рядом на полу сидела наша бестолковая собака с восторженным, почти любовным выражением на наводящей ужас морде и дружелюбно виляла хвостом. Эта сцена настолько потрясла отца, что он позабыл об осторожности.

– Черт меня возьми… – И тут он разразился такой бранью, какую я не решаюсь воспроизвести.

При звуке голоса грабитель метнулся к окну и быстро дал деру, а пес явно обиделся за нового друга, которого так грубо выпроводили. На следующее утро мы повели пса к заводчику, у которого его приобрели.

– Как вы полагаете, зачем я купил эту собаку? – спросил отец, стараясь сохранять спокойствие.

– Помнится, вы сказали, что вам нужна хорошая собака для дома, – ответил заводчик.

– Именно это я и сказал, – продолжал отец. – Но разве я просил пса, готового лизать ноги грабителю? Который с первой минуты устанавливает с проникшим в дом вором дружеские отношения и сидит рядом, чтобы тот, упаси бог, не чувствовал себя за ужином одиноким?

И отец поведал заводчику, что случилось предыдущей ночью. Тот согласился, что основания для жалобы у нас есть.

– Кажется, я понял, в чем дело, сэр, – продолжил он. – Этого пса готовил мой сынишка Джим, и, похоже, натаскивал его, озорник, больше на крыс, чем на грабителей. Оставьте мне собаку на недельку, сэр, и все будет в порядке.

Мы так и сделали, и в назначенный срок заводчик привел бульдога.

– Думаю, теперь вы будете довольны, сэр, – сказал он. – Не могу сказать, что этот пес большой интеллектуал, но я постарался вправить ему мозги.

Отец решил, что неплохо проверить, насколько хорош достигнутый результат, и потому мы заплатили одному человеку шиллинг, попросив залезть в кухню через окно, в то время как заводчик будет держать на цепи бульдога. Пес был спокоен до тех пор, пока нанятый человек не оказался в кухне. Тогда он совершил мощный прыжок, и, если бы не крепкая цепь, шиллинг бедняге обошелся бы дорого. Отец успокоился, решив, что отныне может засыпать с легким сердцем, зато беспокойство матушки за судьбу местных воришек заметно возросло.

Шли месяцы, ничего не происходило, но как-то ночью в нашем доме нарисовался еще один грабитель. И на этот раз сомнений не было: пес не зря ест хлеб. Грохот на нижнем этаже был чудовищный. Дом сотрясался от борьбы.

Отец схватил револьвер и бросился вниз. Я – за ним. В кухне все было вверх дном. Столы и стулья перевернуты, а на полу лежал мужчина и сдавленным голосом звал на помощь. Поставив на беднягу лапы, пес его душил.