И это верно. Я знаю одну историю о мужчине, который был женат, и у него была любовница намного моложе его. 12 лет она была его любовницей. И это были параллельные глубокие отношения. Он заболел очень сильно и умер. И когда умер, оказалось, что вся семья знает о любовнице. У них была невероятная любовь, но он не уходил из семьи из чувства долга. Знала жена, знали уже взрослые дети, а он скрывал. И когда всё это так нелепо закончилось, оказалось, что никто не был счастлив – ни он, ни его любовница, ни его жена. Такие бывают треугольники печальные, и мы с этим разбираемся, чтобы не допускать такие ситуации, потому что, когда случается треугольник – несладко всем.

Мы рождаемся уже в треугольнике. У нас есть мама и папа (или другой мужчина, исполняющий роль папы). Мы – третий член семьи. Мы строим отношения в триаде и так живем всё наше детство.

До десяти лет нам важно видеть родителей единым целым, идущих одним фронтом, имеющих общее мнение. И нам важна наша сопричастность к этой гармонии. Но мы растём, начинаем обесценивать наших родителей, потом входим в состояние подросткового бунта и начинаем воевать, противопоставлять себя. Это время поляризации, когда мы на чёрное противопоставляем белое, на синее – красное, на злое говорим доброе, на доброе – злое. Неважно, какую позицию мы займём, главное – противоположную. Мы создаём свой протестный полюс таким поведением.

В это время нам очень важно наличие обоих родителей, чтобы их разделять. Мы подсознательно сталкиваем их друг с другом, манипулируем и ссорим их. Нам важно видеть, что у каждого из них есть своё мнение, они могут быть несогласны. Но нам важно видеть и как они из поляризации и противоположных мнений (например, поедет ребёнок в лагерь или нет) приходят к консенсусу, к общему знаменателю. Так ребёнок получает опыт выстраивания отношений при разных точках зрения. Это идеальное течение событий. Нам эта триада нужна, чтобы мы получили свой опыт созревания, развития и взросления.

Но когда мы растём, наши родители не всегда бывают к нам добрыми и чуткими. И несмотря на то, что любят они нас всегда и что бы ни делали, делают это движимые любовью, не всегда это то, что нам нужно. Они могут из любви кормить нас и перекармливать, одевать и укутывать так, что от этого только хуже. Могут не давать поддержки из любви, чтобы мы выросли самостоятельными, либо наоборот, гиперопекать, не давая нам свободы развиваться. Не всегда наши родители дают нам идеальные условия и поддержку. И тогда у нас в голове начинает формироваться образ идеальных родителей. Виртуальный образ. Может быть, у вас есть дети и они уже говорили вам или вы вспомните своё детство: возникает мысль, что вы не их ребёнок, что вас подкинули: «Вы меня, наверное, усыновили». Нам вдруг начинают нравиться родители нашей подруги или друга – более внимательные, теплые, принимающие. Но им легко нас принимать, потому что мы не их дети. Знаком такой опыт?

Чем меньше родители соответствуют нашим потребностям, чем меньше дают нужной поддержки, тем больше получается разрыв между родителями реальными и воображаемыми «идеальными». Это происходит со всеми детьми в той или иной степени. Мы не можем быть совершенными, поэтому образ идеального родителя в любом случае формируется. Если много любви и поддержки, то он не очень сильный и мы им не слишком захвачены. При тяжёлом детстве «идеальные родители» оказывают очень мощное влияние. Это наша внутренняя иллюзия, которую мы ищем во внешнем мире. И не находим. Это те родители, которые знают, что нам нужно, даже когда мы им не сказали. Они предугадывают это. Они дают нам всё и за это ничего не требуют.