Никита Сергеевич достаточно точно представлял положение дел на селе. Некоторые сведения при нем стали открыто публиковаться. Другие цифры Центральное статистическое управление присылало ему лично – в секретных пакетах (см. подробнее «Отечественная история», № 1/2000). Скажем, людям не полагалось знать, что по численности поголовья скота и по потреблению продуктов на душу населения страна не преодолела дореволюционный уровень. Естественно, скрывались и цифры эффективности животноводства в сравнении со странами Запада.

Хрущев хотел хотя бы досыта накормить страну! И дать жилье, поэтому затеял массовое гражданское строительство – впервые за все годы советской власти. Сталин не строил жилые дома. Его интересовали только крупные проекты.

Сталин запрещал распахивать новые земли. Хрущев, напротив, решил, что это самый быстрый способ дать стране хлеб. 22 января 1954 года подписал записку «Пути решения зерновой проблемы», которая стала программой освоения целины.

Заготавливается меньше зерна, чем потребляется, недостаток возмещается из государственного резерва, поэтому, считал Хрущев, необходимо «расширение в ближайшие годы посевов зерновых культур на залежных и целинных землях в Казахстане и Западной Сибири». Он предлагал освоить тринадцать миллионов гектар.

«Мы должны выиграть время, – объяснял свою позицию Никита Сергеевич. – Нам надо не только получить как можно больше хлеба, но и затратить на получение этого хлеба как можно меньше времени».

Хрущев пригласил в Москву первого секретаря ЦК Компартии Казахстана Жумабая Шаяхметова. Долго беседовал. Присматривался. Спрашивал, какие земли пригодны под распашку, сколько зерна можно будет собрать. Руководитель республики Никите Сергеевичу не понравился. Шаяхметов, как показалось Хрущеву, отвечал неискренне, занижал возможности Казахстана, доказывал, что земель, пригодных к распашке, в республике очень мало.

Жумабай Шаяхметов проучился три года в аульной школе и закончил двуклассное русско-казахское училище в селе Полтавское (Омская область), батрачил, а потом работал в различных советских учреждениях – секретарем волостного ревкома, агентом уездного уголовного розыска. Десять лет прослужил в госбезопасности.

С должности заместителя начальника Алма-Атинского областного управления НКВД в июле 1938 года Шаяхметов был кооптирован в состав ЦК Компартии Казахстана и назначен третьим секретарем ЦК. Через год его утвердили вторым секретарем, а в апреле 1946 года – первым секретарем республиканского ЦК. Он стал первым за четверть века казахом, которому поручили руководить своей республикой, хотя полномочия его были весьма ограничены – важнейшие решения принимались в Москве. Руководителей республики иногда и не спрашивали. Например, когда создавали в районе Семипалатинска ядерный испытательный полигон.

Никита Сергеевич выразил недовольство тем, что поставки зерна, мяса, хлопка, шерсти из Казахстана не растут, а падают. Вернувшись из Москвы, Шаяхметов поделился в Алма-Ате с партийными товарищами:

– Должен сообщить, что мое выступление на пленуме ЦК КПСС не оказалось на высоте тех задач, которые были поставлены Центральным комитетом нашей партии, и было неудачным. После пленума Хрущев на совещании секретарей обкомов нашей республики предъявил нам высокие требования, вытекающие из удельного веса Казахстана в сельском хозяйстве страны и конкретных недостатков нашего руководства.

Никита Сергеевич пришел к выводу, что Шаяхметов сознательно вводит его в заблуждение. Глава Казахстана, видимо, рассуждал так: распашка новых земель потребует рабочих рук, в республике их нет, привезут из России, а уже и так много русских и украинцев, значит, доля коренного населения снизится. Руководители Казахстана, надеясь уберечь республику от этой кампании, доложили в ЦК, что «распашка целинных и залежных земель приведет к нарушению интересов коренного казахского населения, так как лишает его выпасов скота».