Сколько раз слышал, что другие считают меня глупым из-за болезни и по важным вопросам никто даже разговаривать не будет. Ну что же… Когда я был совсем маленьким, родители и друзья семьи быстро пришли к выводу, что перед ними вундеркинд. Хоть я и не мог заговорить до двух с половиной лет, однажды прорвало. Став невероятно болтливым мальчиком, в три я сочинил своё первое стихотворение. А в четыре сам научился читать, лишь спросив у мамы, что означают те или иные буквы. Сначала обложился детскими энциклопедиями, а потом и юношескими романами, причём проглатывал их сотнями страниц в день. К шести сам научился считать в пределах тысячи. Благодаря этим талантам поступил в одну из лучших гимназий города. В официальных документах было написано, что я одарённый ребёнок. Как же приятно было получать подарки от мэра! Это были туристические поездки по стране. А сколько грамот до сих пор хранится… К пятому классу перед окружающими была детская версия «ходячей энциклопедии», думаю. Но она так и не стала полноценной.

Шизофрения, которая, по моему мнению, началась именно после перехода в среднюю школу, разрушила многое в жизни, причём навсегда. Я не очень хорошо помню детали, потому что те времена были давно. Помню всё же, что будто разучился читать и больше не мог слушать учителя на уроках – начал постоянно витать в облаках. Видимо, потому, что было трудно сосредоточиться. И всё же ум сохранился и в те годы, и в тяжёлые периоды болезни. Когда началось лечение у профессора психиатрии, он писал в медицинских документах про развитый интеллект. А в личных беседах называл меня неглупым человеком. Ну уж по сравнению с ним-то!.. Однако рисперидон, который он назначил, сначала давал не лучший эффект. Сказать по правде, я стал таким дураком… Например, при насморке и кашле приходил в поликлинику и спрашивал в регистратуре, как называется врач, который это лечит. А затем уточнял, где его можно найти. Люди крутили у виска, но постепенно в голове всё восстановилось. Сегодня я пишу книги и могу задать вопрос серьёзным учёным, в том числе зарубежным. И надеюсь, что они видят во мне того, чей интеллект стоит минутки-другой внимания.

О нашей болезни многое придумывают, а больше всего мифов родом из далёкого прошлого. Всё это ведёт к так называемой социальной стигме, то есть наклеиванию на нас ярлыков, как правило, негативных. «Он не может водить машину!» «Его нельзя брать на работу!» И даже: «С ним нельзя создавать семью!» Большинство таких предубеждений о нас не имеют под собой основы. Я знаю страдающих от шизофрении, которые и здоровых детей растят, и плодотворно работают, и аккуратно ездят. Думаю, что в прошлом веке, когда психиатрия вряд ли соответствовала канонам мировой медицины, наши же бабушки и дедушки любили посплетничать об очередном сумасшедшем, за которым приехала скорая помощь. И дальше прямо как в драме «Горе от ума»: кто-то пустил слух, а другие его поддержали. Меньше примеряйте на себя разные выдумки, а лучше вообще этого не делайте. Если кто-то, зная или догадываясь о вашем диагнозе, думает о вас не пойми что, это лишь его мнение. Я бы посоветовал относиться к этому не серьёзней, чем к погоде.

Если соседи или коллеги не всегда рады вам из-за болезни, это больше говорит о них самих. Они могут верить в мифы и наверняка ничего не знают о симптомах шизофрении и связанных с ними проблемах. И людей можно понять: зачем интересоваться этой темой, если она не коснулась их напрямую? Да и психиатры не расскажут в интервью многого, ведь они придерживаются врачебной этики. Поэтому не все знают, какие выдающиеся личности страдали от шизофрении в прошлом. Их открытия и изобретения до сих пор помогают нам жить, а плоды творчества – жить с удовольствием. Вспомните гениального профессора математики Джона Нэша, нобелевского лауреата. Его теория игр изменила немало научных представлений о мире. Каждый год я пересматриваю биографическое кино о нём – «Игры разума». И всегда в конце, когда Джону вручают премию, катаюсь по полу в стонах и агонии: «Я тоже могу! Могу так!» Сделал выбор верить в себя и приносить пользу другим людям, несмотря ни на что. Рон Ховард, режиссёр упомянутого фильма, даже получил от меня письмо с просьбой экранизировать мою автобиографию.