— Пример безнравственности? Что-то лорд не сильно впечатлен.

Кай перевел взгляд на Рагнара, с безразличием крутящего перстни на своих пальцах. Близняшки зря старались. Это поняли и Дуар с Тарабом — их менторы, почувствовав себя круглыми идиотами.

Со сцены Ардия и Арфия ушли под единичные хлопки в ладоши откуда-то с задних рядов. Ларс, дабы подбодрить их, похвалил девушек за смелость и пригласил Руту. Кай вновь забыл про меня. Очень приятно!

— Ограничения! — потребовала я, схватив его за ворот сюртука и притянув к себе.

— Полегче, Каиса, — засмеялся он. Наши лица были так близки друг к другу, что я ощущала его дыхание на своей щеке. — Ограничения в правилах прописаны в общих чертах. Помню одно. Весьма важное. Запрещается вовлекать жениха в свои номера, если это не предусмотрено условиями этапа.

— Но бал — не этап.

— Да. Однако, как видишь, невесты не рискуют…

Я посмотрела на бегающую по сцене Руту — девочку, собирающую цветы под сказочную мелодию. Прямо настоящая феечка. А после нее я — пчелка. Чтобы окончательно допечь Рагнара. У Зейны и правда все шансы на победу. Мы по сравнению с ней — клоунессы.

От ужаса и смятения я пропустила уход Руты. Очнулась, когда Кай потряс меня за руку. Оказалось, Ларс уже объявил мое выступление, и все зрители замерли в ожидании.

Я медленно встала, и у меня закружилась голова. Стуча зубами, я поднялась по ступенькам, приняла протянутую руку Ларса и вцепилась в нее как в спасательный круг.

С трудом выйдя в центр и подняв лицо, я увидела множество заинтригованных глаз. Годами сидя в кабинке колл-центра, отвыкаешь от прямого контакта. Он превращается в кошмар наяву.

— Каиса, — шепнул мне Ларс, — отпусти меня.

Я испуганно взглянула на него. Его пальцы были сжаты обеими моими руками. О, боги! Я выглядела как последняя дура.

— Тебе нехорошо? Мы можем отменить выступление.

Ага! Вы этого и ждете!

— Нет, все отлично, — ответила я сорвавшимся на хрип голосом.

Отпустив руку Ларса, я сняла дурацкие крылья и отдала их ему. Кай поднялся со скамейки и скрестил руки на груди. Ему точно не понравится моя идея. Но другой у меня не было. А изображать легкомыслие перед Деспотом я не намеревалась. Он ждал другого.

Вспомнив свое лучшее сольное выступление, я приступила рвать шаблоны…

— Belle…[1] — запела я на французском.

Голоса не нашлось. Все засмеялись. Я прочистила горло, вздохнула, сделала шаг вперед и продолжила:

— C'est un mot qu'on dirait inventé pour elle…

Смелость приходила ко мне с каждой новой нотой. Музыканты, поймав ритм, тихо заиграли мне в помощь, и я посмотрела на Рагнара. Он не сводил с меня пристального взора.

— Quand elle danse et qu'elle met…

Я спустилась на одну ступень, не прекращая петь все громче и четче. Распеваясь, я спускалась со сцены и шла прямо к лорду. Плевать на условия! Плевать на Кая! Плевать на Ларса и Катию! Я хотела жить!

Я приблизилась к Рагнару, взяла его за руку и потянула на себя. И представьте себе, лорд поднялся.

Продолжая плавно двигаться и трепетать от ужаса, я вовлекла его в медленный танец, воображая, как возмущены невесты, их менторы, Кай, Ларс, Катия и все остальные, для кого этот отбор — тупое зрелище.

Я допевала, глядя, как загораются искорки в глазах лорда, как на его лице мелькает что-то между замешательством и недоверием. Не ожидал! Я застала его врасплох. Потом он влепит мне пощечину, или того хуже, но мне важно было завоевать расположение его родственников.

— Ô Lucifer! Oh! Laisse-moi rien qu'une fois glisser mes doigts dans les cheveux d'Esmeralda…