Все ржут. Чуть ли не полу валяются. Мне тоже очень смешно. Паша такой забавный! С ним легко и уютно. Как со старым другом. А, впрочем, они есть старый друг…

И мы с ним почему-то держимся за руки. И куда-то идем. И оказываемся в какой-то уединенной беседке.

И он уже меня целует… Как это получилось вообще?! Я не понимаю.

- Паш, ты что творишь?

- Хочу тебя, - выдыхает он мне в шею.

А я это и без слов чувствую. Он, не скрываясь, прижимается ко мне своим огромным кабаньим достоинством.

Нет, он точно охренел!

3. 3

Паша

Я знал, что она будет на вечеринке. Потому и пошел. Еще и нарядился, как жених - костюм, галстук. В барбершоп зашел прямо перед выходом, чтобы быть совсем уж прилизанным и приглаженным. А не как обычно.

Если честно, я даже на эпиляцию сходил. Что было, с одной стороны, очень самонадеянно. А с другой - предусмотрительно. Не хотелось бы, чтобы моя сексуальная кошечка заблудилась в непролазных зарослях жесткой кабаньей щетины.

Я срываю галстук с шеи и сую его в карман. Душно до асфиксии. Но душит меня не галстук. Мне резко стали тесны мои элегантные стильные брюки. Потому что я смотрю на пару офигенных алых туфель. Выше даже не поднимаю глаз. Надо сначала отдышаться…

Тонкие щиколотки. Маленькие пальчики с алым маникюром. Рот наполняется слюной. Я бы сейчас облизал каждый пальчик…

Да, я фетишист. Мой фетиш - эта роскошная красотка в черном мини-платье и алых туфлях. Любая часть ее тела вызывает у меня дикое желание облизать ее. Да, я еще и маньяк…

Передо мной та самая Багира, на которую я дрочил в жестком пубертате. Которую представлял в своих влажных и наивно-пошлых тинейдрежских мечтах.

Увидел ее сейчас - и сразу снова ощутил себя прыщавым подростком. Неуверенным задротом с худыми плечами и огромным кадыком.

Но, блин… я давно не такой! Кадык затерялся на фоне мощной шеи, плечи я раскачал, да и вся моя тушка отличается внушительными размерами.

От того подростка во мне осталось только одно: голод. Дикий животный голод при виде этой сексуальной кошки.

* * *

- Хочу тебя.

Я что, опять это вслух сказал?

Да и пофиг. Намерений своих скрывать не собираюсь. Да и непросто сейчас их скрыть. Мои намерения упираются прямо в нежное и желанное.

Моя ладонь на затылке Багиры. Второй рукой я крепко держу ее за талию и прижимаю к себе. Если сейчас ее колено резко дернется вверх, я могу лишиться возможности иметь потомство. Маруся горяча на расправу, когда ей что-то не нравится.

Но сейчас не тот случай.

Я чувствую, как она трепещет в моих руках. Она послушно шла за мной, держась за руку. Она смеялась в ответ на тот бред, который я нес. А я вообще не помню, что говорил! Все было как в тумане.

Она. Моя. Рядом.

Хочу!

Я снова наклоняюсь и целую ее губы. Она дергается. Но колено не летит вверх. То ли я так крепко прижимаю ее к себе, что ей не хватает пространства для этого маневра. То ли она не хочет лишать нас возможности иметь потомство. И это очень разумно и предусмотрительно. И да. Детей я хочу только с ней. Я вообще все хочу только с ней.

Понял это сегодня, как только ее увидел.

Какие сладкие губы… Какая вкусная шейка… Ключицы такие хрупкие и изящные. А грудь… Я просто умер от восторга. Она прижимается ко мне. Я чувствую всю упругую прелесть и все нежное великолепие. Мои губы ползут в декольте… Но я возвращаю их обратно. К медовым, пухлым, мягким и желанным губам.

Я отстраняюсь от Багиры. Она тяжело дышит. Ее грудь вздымается.

Она смотрит на меня… мне нравится легкий испуг в ее глазах.

Раньше я такое видел, только когда сажал на ее плечо паука. Бесстрашная Багира не боится ничего: ни ящериц, ни ужей, ни сушеных тараканов. Ее пугают только живые пауки с шевелящимися лапками.