Джей прошел мимо, даже не взглянув. Очки в очередной раз скрыли глаза, но болезненно сильно сжавшихся на руле «летучки» рук так просто не спрячешь. И как-то слишком громко сейчас был слышен скрип поврежденного протеза.

А потом будто мешком по голове ударил раздавшийся рядом восторженный голос Винсента:

– Раз вы живы, то и остальные тоже? Эй! Возьмите меня в отряд! Я…

Следующая фраза мальчишки захлебнулась. Теперь Хаук не стал сдерживаться, и в зубы мелкому ублюдку прилетело знатно. Тот попытался встать и ответить, но назад за шкирку дернул уже Хизар. А потом Хаук наконец обратил внимание и на остальных. Что-то в животе свернулось и похолодело. Мало кто видел в спасшем их шкуры центровом простого уставшего человека. Всем просто хотелось знать. И в этой тупой жажде каждый спрашивал то, что ему было интересно – и почти все об отряде. Вокруг давно не было тишины – голоса слились в абстрактный шум, из которого отдельно выбивались лишь редкие слова. Только тот самый офицер спросил другое, когда Джей проходил мимо:

– Почему? Из доклада Ферро…

– Вот Ферро и спроси, – резко обрубил Рассел, еще сильнее сжимая руки на черных рукоятках руля. Даже не остановился.

Только вот Хаук не понимал ни одной из этих орущих глоток. Он привык к механику по имени Джей, к вольному по имени Джей, которого сам же чуть ли не на плече тащил с того холма. Не к герою, об истинной личности которого даже не знал. А если б и знал – что тогда? Наверное, именно по этой причине центровой так не любил говорить о своем прошлом. Ждал чего-то такого. А может, и наверняка знал, что так будет. Мерзко. «Стадо» – теперь эта мысль пришла на ум высотника сама по себе, но сейчас это слово оказалось наполнено непривычной злобой.

Должно быть, это чертовски больно. Безжалостная машина общественного мнения всегда бьет больно, Хаук знал это и раньше, но сейчас впервые увидел так близко. Одному против нее не выстоять. Высотник обернулся на Хизара и Бабая, вновь кинул взгляд на уже закрывшуюся за спиной вольного дверь и, поудобнее перехватив лямки рюкзака, поспешил следом.

– Скарп! – голос Хизара заставил на мгновение сбиться с шага, но Хаук больше не станет оборачиваться. Остался последний мост, и он тоже сгорит за его спиной.

Джея Хаук нагнал уже на улице, едва не потеряв из виду. Вольный, видимо, того и добивался – раствориться в городе и избавиться от всех, кто мог бы за ним пойти, как и от тупых вопросов. Только вот что дальше делать, высотник не представлял, и первым звуком в их «диалоге» стал особенно резкий скрип несчастной ноги. Вольный в очередной раз чуть не навернулся, емко выругался сквозь зубы и запрыгнул на свою «летучку». Ну правильно, не доползет – так доедет. Пришлось подстраиваться уже под ход машины, хотя Джею явно было плевать, успевает за ним высотник или нет.

Хаук молча подождал еще какое-то время, убеждая себя, что он-то уж точно не навязывается, и негромко произнес:

– Срать на них, а?

– Если это попытка поддержать – не нуждаюсь, – ожидаемо резко отозвался Джей. – Чего тебе надо?

Хор-роший вопрос. Знать бы самому ответ на него… но не радовать же «внешнего» необъяснимым понятием шила? Высотник замолчал и огляделся, будто надеясь, что улицы сами подскажут ему ответ. И только тут понял, что да – еще как подскажут.

Этот город был другим.

Настолько контрастно другим, что Хаук даже раскрыл рот от запоздало пришедшего изумления. Впрочем, быстро захлопнул и вновь нагнал вольного, но глаза теперь пробегали по каждой детали вокруг с живым интересом.