Хочу отметить, что по всему дому в самых неожиданных местах встречались выдержки из устава, причем всегда в рамочках.

Выйдя из последней спальни, мы собрались в коридоре у небольшого окна.

– А воду тут где брать? – спросил пузатенький.

– Наверное, растапливать снег, – ответила я.

– Хотя мы пролетали над какой-то речкой, – напомнила Татьяна.

– Но она далеко, – сказала Марина.

– И не похоже, чтобы из дома к ней ходили, – заметил большой. – Остались бы следы.

– Зачем было строить дом далеко от реки? – спросила я, не ожидая ответа. – Я думаю, что она течет где-то рядом. Просто зимой найти сложнее.

– Но здесь ведь кто-то живет, – задумчиво произнес пузатенький. – И что-то ест.

Я предложила спускаться вниз. У меня была мысль, что в доме может также иметься и погреб. Следовало еще осмотреть баню, сарай с дровами, в который мы только заглянули, и другие строения.

Когда мы спустились в каминный зал, хлопнула входная дверь. Мы все замерли на своих местах. Затем распахнулась дверь, и к нам влетела одна из поклонниц Небосклонова – та, которую я нашла в ящике, в котором Небосклонов летает в другую Галактику.

– Что случилось?! – воскликнули мы все.

Девица выглядела очумело, была растрепана и дико вращала глазами.

– Ей нужно выпить, – сообщил пузатенький и извлек из-за пазухи заныканную где-то наверху бутылку водки. – Хлебни-ка, милая. Сразу же полегчает.

Девица хлебнула, закашлялась, долго хватала ртом воздух и потом обвела нас всех взглядом.

– Ну? – спросили мы ее.

– Там… Этот… Убил…

Пузатенький снова протянул ей водку. Она покачала головой.

– Этот армянин…

– Александр Каренович?

– Да. Он… убил… Настю.

– Какую Настю? – не поняли мы в первый момент. – Одну из тех, кто с тобой?..

Девица судорожно закивала головой.

– Почему?

Оказалось, что, когда мы ушли на обследование дома, началось бурное обсуждение дальнейших планов. Основная масса склонялась к тому, чтобы идти за помощью. Многие видели дорогу с военными и считали, что в состоянии до нее добраться. Я, признаться, в этом сомневалась, но не стала высказывать свое мнение вслух. Спички или зажигалки были практически у всех, и народ считал, что, согреваясь у костров ночью, дойдет. Ведь дорога же недалеко.

– Расстояние, когда смотришь из иллюминатора и когда идешь по зимней тайге, воспринимается по-разному, – заметила Марина.

– Пусть идут, – сказал пузатенький. – Так оставшимся будет легче выжить.

– Дальше рассказывай, – велела я девице.

Обсуждение происходило в пассажирском салоне, а девчонки-поклонницы оставались с раненым пилотом в грузовом. Настя начала ощупывать поверхность «снаряда любви». Появился Александр Каренович, бросился на нее и…

– Убить человека не так просто, – заметила я. – Тем более голыми руками.

– У него есть пистолет.

– Так вот куда делось оружие террориста! – воскликнули мы с Татьяной.

Началась суматоха, народ стал бегать по салону самолета, а Алена – так звали вторую поклонницу – воспользовалась ситуацией и бросилась к нам.

– Спасибо, что предупредила, – сказала я.

– Если Кареныч в ярости, то лучше в самолет не возвращаться, – заметил пузатенький.

– А ваши его не скрутят? – спросила я.

Оба мужика покачали головами.

– Можно я останусь с вами? – спросила Алена.

– Можно, – сказала я. – Только нам надо бы сходить в самолет за своими вещами.

– Я, пожалуй, пока тут посижу, – заявил пузатенький. – Как раз плиту растоплю.

Большой заявил, что принесет дров из сарая.

Мы с Пашкой и Татьяной переглянулись. Марина стояла с ничего не выражающим лицом.

– Так, Паша, иди наверх и занимай на нас троих одну спальню, – сказала я. – Возьми наши сумки.