– Льрисс, тут действительно все очень сложно… – Я и не думала сдаваться или оправдываться. – Во-первых, у него нет камня в зубе. Во-вторых, это не совсем вампир. В-третьих, он пришел сам, и это не мой новый любовник.

– Нет камня, говоришь? – заинтересовалась Льрисса, благополучно пропустив мимо ушей еще два пункта. – Дикий или высшая знать?

– Не знаю. – Я пожала плечами, забывая, что вампирша вряд ли сейчас на меня смотрит. – Не знаю, говорю же, он не совсем вампир.

– Что значит, не совсем вампир? Оль, если хочешь, чтобы я помогла тебе хоть чем-то, прекрати говорить загадками. Меня это нервирует!

Я вздохнула, собралась с мыслями и поняла, что придется объяснять Льриссе создавшуюся ситуацию. Надеюсь, она не отключится сразу, как только я начну пересказывать весь этот бред.

– Сегодня с утра ко мне явился очень интересный гость, – собралась я с духом, – молодой симпатичный вампир. Раньше я его никогда не видела, о чем тут же и сообщила. Но он меня очень хорошо знал и представился именем одного моего знакомого полуэльфа, погибшего несколько лет назад. Я, конечно, удивилась и не поверила, но парень был настойчив и сумел меня убедить, что он действительно тот, за кого себя выдает. Он мне так же рассказал, как оказался в вампирском теле, но тут я вряд ли смогу передать тебе всю суть. Получится испорченный телефон, я не сильна в магии, ты же знаешь. – Вампирша напряженно кивнула, соглашаясь, и продолжила слушать дальше. – Когда мы с ним общались с утра, он вел себя совершенно нормально, адекватно и спокойно, а через два часа кинулся на меня с намерением покусать. Сейчас Дир завывает и бьется в кандалах в одной из камер замка. Меня он не узнает, разговаривать не в состоянии. Сама понимаешь, страже я его сдать не могу.

После того, как я закончила свой рассказ, Льрисса долго молчала, а потом недовольно буркнула.

– Послать бы тебя, куда подальше с твоими россказнями, да совесть не позволяет. Не привыкла я бросать подруг в затруднительной ситуации, даже если подозреваю, что они немного двинулись головой и несут всякую чушь. Ты не представляешь, каким бредовым мне кажется твой рассказ!

– Мне самой это кажется непонятным сном, и поверь, хотелось бы, чтобы все было иначе. Я, между прочим, сегодня с трудом вырвала из Адольфа отпуск, и лишние проблемы мне ни к чему. Так ты приедешь? Мне, правда, одной не разобраться.

– Ладно, сейчас буду. Ну не сейчас, но в течение двух-трех часов. – Подруга подвинулась к кристаллу и занесла над ним руку, намереваясь прервать связь. И вдруг что-то вспомнила.

– Слушай, Оль, – возбужденно начала она, – а твой друг ел?

– Не-е знаю, – покачала головой я, – кофе пил…

– Какой кофе, к каркалам! Кровь он пил!

– При мне нет!

– Вот идиот! – Вампирша явно злилась. – Говоришь, эльфом он раньше был, да? Бьюсь об заклад, он кровь пил, только чтобы не сдохнуть, вот и свихнулся. Его нужно накормить срочно, если, конечно, не хочешь, чтобы он совсем загнулся или сошел с ума. И не вздумай поить кровью животных. К ней можно прибегать в крайних случаях, но питаться постоянно опасно.

– Льрисс, где я ее возьму, а? Не могу же я заколоть, словно козу, кого-то из своих слуг. И почему нельзя питаться от хрюшки, например?

– Потому что не вкусно, – буркнула подруга и соизволила пояснить. – Понимаешь, львиная доля силы и энергии, которая нужна вампиру, не в самом химическом составе крови, а в чувствах, мыслях, эмоциях. Кровь из вены пахнет страхом или страстью, иногда нежностью, бывает, алчностью, но это живые, человеческие эмоции. Сцеженная кровь мертва, она не позволяет загнуться, но ведет… – Льрисса задумалась, подбирая нужное слово, – к своеобразному авитаминозу. Если переводить на пищу, то сцеженная кровь – это соя, может, и питательная, но всю жизнь нельзя потреблять только ее. Кровь животных – это вообще вода. Долго ли человек протянет на одной воде? Вот и у вампиров так же. Только наступает не физическое истощение, а моральное и психологическое. Твой друг, скорее всего, двинулся с голодухи.