— Агаш, у тебя, оказывается, из посуды только одна чашка, ложка и вилка. Ты как так живешь?

— Я не готовлю и гостей не жду, — огрызаюсь.

— Я смог только одноразовую посуду найти.

— Слушай, ты зачем лазишь по моим шкафам? Тебе заняться нечем, кроме кулинарии? Может, другого ты и не умеешь?

— А ты чего такая злая? Я тебе помочь хочу, позаботиться. Ах да, забыл! Тебя же тошнит от моей заботы, — немного нагло улыбаясь, подкалывает меня.

— Мне не надо помогать. У меня все в жизни прекрасно. Я живу хорошо и счастливо. Так что в твоей помощи не нуждаюсь.

Подходит и резко вжимает меня в стену, придавливая всем телом. Сердце разлетается на куски от его близости, и воздух тут же заканчивается в легких. Слово не могу произнести. У меня нет сил сопротивляться такой мощной стихии.

— Знаешь что, Васаби? — хватает меня за руку. — Я уверен на миллион процентов, что люди, у которых все отлично, не хамят в транспорте или в очереди за колбасой. Не выливают свою злость на окружающих. А просто тихо наслаждаются своим счастьем. А ты очень громко кричишь о том, что у тебя в жизни все прекрасно, только вот непонятно, кого ты пытаешься убедить.

Топаю ногой от бессилия и злости, больше не найдя аргументов.

— У тебя вообще гордость есть?

— Агата, от своей женщины я готов схавать многое. Простить, закрыть глаза, стерпеть, но ты упорно открещиваешься от меня. Так что от чужой девчонки хамство терпеть не стану. Ведешь себя глупо. Не волнуйся, больше тебя не побеспокою. Иди спать, я здесь дела закончу и уйду.

Мне невероятно сложно общаться с ним. Делать больно, отталкивать от себя — тяжелая задача. Я едва справляюсь с ней. Он мне душу вынимает своим пронизывающим взглядом.

Послушно ухожу в комнату. Раскладываю диван, достаю подушки с одеялом и ложусь. Сон не идет. Слышу, как приезжает доставка. Как гремит посуда на кухне. Но постепенно усталость берет свое, и я уплываю. Мне снится, что Лешка ложится рядом на диване и гладит меня по волосам. Чудесный сон и очень реалистичный. Я даже его духи как будто ощущаю во сне.

***

Голова раскалывается и тошнит. Вот зачем я пила в таких количествах?! Стоит лишь мне открыть глаза, как воспоминания обрушиваются на меня потоком, от которого я морщусь и натягиваю одеяло до самой макушки. Я так мерзко себя вела с Лешкой. И окончательно упала в его глазах. Он больше не придет. Никогда. Я этого и добивалась, вот только радости это не принесло.

Переворачиваюсь на живот, утыкаюсь носом в подушку. Снова мерещится запах его духов. Как будто Лешка спал со мной рядом. Я ловлю себя на мысли, что все равно жду весточки от него. И до дрожи злюсь на себя. За слабость, которую позволяю себе, за то, что не могу окончательно разорвать наши зарождающиеся отношения, за то, что не получается вырвать чувства к Ермакову из сердца.

Вспоминаю, что у меня давно разряжен телефон. Возможно, мне не могут по работе дозвониться. С трудом вылезаю из постели. И вижу на тумбочке заботливо оставленный для меня стакан воды и лекарство от головной боли. Рядом лежит уже заряженный гаджет. В прихожей прибита вешалка, поменяна лампочка.

Когда я захожу на кухню, то теряю дар речи. На плите стоит кастрюля, из которой потрясающе пахнет супом. На столе мультиварка, новый набор посуды, кастрюль и сковородок.

Застонав, медленно оседаю по стене. Я не железная и никогда не испытывала подобных чувств, от которых душа рвется на части. Обо мне никогда так не заботился мужчина. Мне безумно, до мурашек, до выпрыгивающего сердца из груди хочется принять Лешку, его любовь, его заботу.