– Да, это выход, – безразлично произнес Антипов.

– Но мой разговор не об этом, Андрей. Я о том, что тебе нельзя брать это дело. Мои выводы останутся в материалах дела, и рано или поздно все это всплывет с большими неприятностями для тебя. Я проводила исследование крови, по анализу образцов сына и родителей – Петр Селезнев не может быть отцом Алексея. Точный вывод может дать только экспертиза ДНК, но наш бюджет такую сумму не потянет, тем более что к сути преступления отношения не имеет. Ты понимаешь, я это исследовала по собственной инициативе и не для дела. Проверяла ту информацию, которая мелькнула в разговоре с матерью. Потом сопоставила даты родов, свадьбы, сроки и прочее.

– Что говорит Петр?

– Что не знал и даже не думал о таком варианте. Обычная история для бесконфликтных семей. Хотя по материалам беременности и родов ребенок родился недоношенным и в то же время аномально крупным. Но из таких вещей не делают проблем в текучке роддомов. Отец очень крупный – вот и все объяснение. Петр, кстати, не выразил большого удивления и расстройства. Заметил лишь, что хотел бы все выяснить наверняка, спросит у жены. И если это так, разведется с ней.

– Какой удобный повод соскочить. Эти люди отлично подходят друг другу. Все трое. Жили бы – не тужили, если бы не подвернулся нож для разделки мяса. Ира, ты ждешь моей реакции. Прежде всего, я тебе очень благодарен. Да, конечно, это повод требовать моего отстранения от дела, а еще это лучший повод поднять тот компромат и свалить меня окончательно, вытеснить из профессии.

– То есть ты не сомневаешься, что отцом ребенка не может быть кто-то третий?

– Не сомневаюсь. Там не было паузы для третьего. Лена не была испорченной девушкой.

– Если честно, я не могу поверить. Неужели ты не предохранялся? Извини.

– Я предохранялся. И не только в физическом смысле. Я боролся с собой во всех отношениях. Но такая влюбленная, такая прекрасная девочка… Она говорила, что не может жить без меня. Везде ловила, поджидала. И еще она рассуждала как взрослая женщина: все знала о «безопасных» днях. Видимо, тогда это и случилось. И так все удачно совпало. Ее маме с депрессией посоветовали переехать на природу, купить дачу. В Лену влюбился Петр…

– Они тебя подловили.

– Не исключено. Но это уже не имеет значения. Я откажусь от дела и оплачу ДНК-экспертизу. Нужно ставить точки над «и».

Они ходили какое-то время по темным, холодным улицам и молчали. Ему страшно было остановиться и остаться одному. Она не могла его одного оставить со всем этим. Наконец, Ирина придержала его за рукав, посмотрела в застывшее, как будто схваченное льдом лицо и произнесла:

– Хочу напомнить: знать – лучше, чем не знать. Всегда.

– Да, – кивнул Антипов. – Это утешает. И еще ты не поздравила меня с событием. Я сегодня стал отцом.

– Молодец. Цепляйся за чувство юмора, Андрей. Все остальное сейчас помчится само собой. Можно еще совет?

– Конечно.

– Ты уцелеешь, если сразу поставишь всю семейку за границы своей жизни. Всю семейку, ты понял? Не занимай место татарки без регистрации. И прости за грубость.

– Нормально. У меня никогда не было такого друга, как ты. Спасибо хромому волку. Я справлюсь.

Антипов думал в таком напряженном режиме, как будто выпустил собственный мозг из двадцатилетнего плена. И он, конечно, не позволил, чтобы все понеслось само собой, без его участия. Он нашел для Алексея хорошего адвоката и оплатил его услуги. Получил результаты экспертизы ДНК по поводу своего отцовства. И когда показал это жене Тамаре, был полностью готов к ее решению. Она, конечно, подала на развод и потребовала квартиру полностью, как и бóльшую часть общих сбережений. К этому времени у Антипова уже была маленькая однушка в том же любимом старом районе, которую он привел почти в идеальный порядок. Туда они с Ральфом и переехали.