– Шаповалов Борис Михайлович. Но он сейчас не берет новых пациентов. К тому же, мы не можем сказать, когда такая операция будет возможна. Все зависит от состояния вашей бабушки. А у него все расписано до часа.

Лицо Марка становится вдруг жестким. Челюсти сжимаются. Он с шумом выдыхает через нос так, что дико раздуваются ноздри.

– Пять минут, – цедит сквозь сжатые зубы, окидывая меня очень странным взглядом. Под которым мне становится очень не по себе.

Марк Быстро разворачивается и уходит в другое крыло, набирая кого-то по телефону.

– Шаповалов согласился, – сообщает, вернувшись. – Сделает все, как только будет возможность. Когда ее можно будет перевезти в его клинику?

– Максимум через сутки. И это не факт, конечно. Медицина, увы, наука не точная.

– Хорошо. Пойдем, доктор. Будем переливать кровь. Эй.

Марк на миг перестает быть таким ледяным и уверенным. Усаживается передо мной на корточки и улыбается той самой ослепительной мальчишеской улыбкой. От которой будто солнце начинает согревать все вокруг. В которую я так безумно было влюблена….

– Все будет хорошо, Машунь. Выше нос. Мы еще с твоей бабушкой станцуем.

Всхлипываю, кивая сквозь слезы.

Это бабушка так любит говорить. Когда я беспокоюсь о ее здоровье. Что она еще так станцует с любимым зятем, что меня в танцах за пояс заткнет!

– Малыш. Правда. Хорошо все будет. Я обещаю.

« Я обещаю!».

Как часто Марк говорил мне эти слова. Казалось бы, в совершенно безнадежных ситуациях! И… Это всегда звучало, как какое-то волшебное заклинание. Потому что и правда все каким-то чудом разрешалось!

Как же мне хочется ему верить!

Но… Верить Марку я больше не могу!

Может, именно в этой моей вере, ему и в него, и была вся та самая магия?

Через несколько часов Марк возвращается.

Немного бледный. Замечаю, как покачивается, но тут же выпрямляется и продолжает идти ко мне уверенной походкой.

– Ты как, Маш?

Усаживается рядом, рывком обнимая меня за плечи. Прижимает к себе.

Черт!

Смотрю в его глаза, полные такой заботы, и не понимаю. Просто не понимаю, черт возьми!

Это ведь тот самый. Прежний Марк. Мой!

Тот, которого я так любила и которому так доверяла! Даже мысли не могла допустить, что он…

Он смотрит на меня все с тем же теплом. Будто совсем ничего и не изменилось, не произошло!

Значит, для него эта девка и то, что было в той кабинке… Совсем неважно!

Выходит, это не первый случай. Получается, что для Марка привычно вот так…

Вертеть в разных позах другую, а после приходить ко мне и разыгрывать заботливого мужа!

– Ты потерял право прикасаться ко мне, Князев.

Отстраняюсь. Обхватываю свои плечи руками. Чувствую, как меня потряхивает.

Может, я сейчас и не права. Он ведь помог. Все решил ради бабушки, кровь без вопросов отправился сдавать.

Но для меня он все равно просто чудовище!

– Маша? Ты не заболела?

Он обеспокоенно прикладывает руку к моему лбу. Второй сжимает ладонь.

– Руки ледяные. Может, заодно сразу и ты врачу покажешься?

– Марк! Ты так и будешь себя вести, как будто ничего не случилось?

– Ты берешь в голову ерунду, Мария. Главное сейчас здоровье твоей бабушки. И наша семья.

– В любом случае Валентина Петровна проспит до завтрашнего вечера.

Наш разговор прерывает доктор.

– Сейчас показатели в норме, опасности для ее жизни нет. Будет лучше вам поехать домой и отдохнуть.

– Вы правы.

Марк поднимается и тянет меня за собой за руку.

– Спасибо , доктор. И до связи. Сообщите нам, если будут новости.

– Конечно, Марк Давидович.

– Подождите. Могу я ее увидеть?

– К сожалению, нет. Пока мы никого не можем впустить в палату. Возможно, завтра.