Нет, я не обнаглела и не включила дрянь, потому как мне как ничего не принадлежало, так и не принадлежит, мне просто дали условия. Наша сделка оплачивается, на мой счет каждый месяц падает приличная сумма. О такой и мечтать не могла. Давид в материальном плане честен до безобразия.

Каждый шаг должен быть оплачен.

Это его слова. Можно сказать девиз по жизни, которому четко беспрекословно следует. Ни разу от курса не отклонился. Боюсь представить, что может сдвинуть с истины утверждения.

Медленно бреду от калитки, домой не особо хочется. На воздухе остаться нужно. Прячусь в огромной тени густющих веток сплетенного винограда. Солнце почти не проникает сквозь плотную листву. Покачиваясь на резных качелях, прикрываю глаза.

Как хорошо, что Давид даже с родителями вопрос решил. Я созваниваюсь с ними, но редко. Так и не могу простить, что предали, что обиделись на неудачу от продажи меня подороже. Мама каждый раз высказывает какая я неблагодарная и считает убытки. Говорит, что не все долги раздали еще, а я бессовестная ни копейки не прислала. А я присылала… Но видимо мало.

Давид Артурович, оказавшись случайным свидетелем разговора, решил проблему. Он позвонил и объяснил, что я выхожу за него замуж и в качестве свадебного подарка родителям перевел приличную сумму. Теперь родители твердят, что правильно я Артема бросила. Такие дела.

Правда Лавров сказал, что они к нам приезжать не будут, но если я когда-нибудь со временем захочу их навестить, то поеду одна. Что-то мне подсказывает, что не захочу. В ближайшее время точно.

- Спряталась?

- Жарко.

- Подвинься, Лин, – Давид устраивается рядом и тоже блаженно прикрывает глаза. Молчит. Мне мешает пауза в разговоре. Не смущает ни капли. – Что врач?

- Вы же знаете. Вам же вперед меня докладывают, – улыбаюсь я.

Он чуть улыбается и еле заметно кивает.

- Ты давай говори.

- Нормально, Давид Артурович. Ваш знакомый…

- Ангелина, – всем корпусом поворачивается. – Просил же на «ты». Давай, детка и наедине привыкать будем. Забудешься вот так и опростоволосимся с тобой в важную минуту.

Смущенно улыбаюсь и немного зажимаюсь. В присутствии чужих я исправно играю роль второй половины Лаврова, а наедине обращаюсь почтительно. Понимаю, что нужно перейти грань, но каждый раз неудобно. Огромная разница в возрасте не дает порвать препон.

- Хорошо, – вздыхаю со скрипом, – Давид.

Неловко, но нужно начинать. Выдерживаю спокойно пытливый взгляд Лаврова. В который раз убеждаюсь, если бы он обладал хоть малейшей примесью магии, то легко смог препарировать людей только выражением глаз.

- Готова к переезду? К новому? Тебя ждет беспокойная жизнь, Лина. Я нанял персонал, чтобы ты знала даже то, как правильно держать спину.

- Готова.

- За институт не волнуйся. Сдавать ничего не нужно. Документы уже в деканате.

- Как удалось?

- Ты не представляешь моих возможностей, девочка. То, что тебе кажется нереальным ничего не значит для меня. Привыкай.

12. 12

- Я заплатила за ночь приличные деньги, – возмущается растрепанная красотка в сексуальных очках, стоя на пороге моего лучшего треугольного домика. – Хотела уединения, тишины! Просила Вас, чтобы подобрали именно такое место, – сокрушается, потряхивая серебристым ноутом, – а вместо этого всю ночь на соседней территории орали, как резанные.

Мило улыбаюсь, потираю виски. Господи, что же она так кричит. В череп со скрипом входят дребезжащие пронзительные звуки, ржавым винтом раскраивают кости. Я не спал всю ночь, твою мать.

Пять лет пашу, как проклятый. Ни сна, ни покоя, ни отдыха. Не жалуюсь, результаты есть и очень неплохие. Таких зон отдыха у меня теперь несколько. Обычно не приезжаю разбирать дерьмо с клиентами, но случай эксклюзив. Эта мило орущая красотка – писательница. Мой мудак управляющий напутал что-то в записях и вместо отдаленной хаты поселил рядом с компанией отчаянно веселящейся молодежи. Четвертую рассеянного придуря, в следующий раз умнее будет.