Захлопнув входную дверь, я выдохнула. Боль и тревога внутри меня разрастались с бешеной скоростью. Я не понимала почему на душе было так волнительно. Словно что‐то должно было произойти.

Стоило бы выпить успокоительное, ― хмыкнула про себя, и спустившись по ступенькам на площадку, заглянула в почтовый ящик.

Мое внимание привлек конверт без обратного адреса, но на нем было указано мое имя. Я нахмурилась и дрожащими пальцами надорвала конверт. Внутри лежал лист и фотография:

«У твоего мужа есть дочь, а тебе не место рядом с ним! Не веришь? Фото прилагаю!»

Рука дрогнула, и карточка полетела на пол, падая фотографией кверху.

Маленькая девочка, которой еще нет и года.

Дочь моего мужа?

Я стояла в подъезде повергнутая в шок. До сих пор не могла поверить, что мой муж способен на такое. То, что между нами изменились отношения в последнее время видно конечно невооруженным глазом. Да и знала я, что у Демида сорвался контракт и из‐за этого он ходил сам не свой. Хотя и не понимала при чем тут я? В чем моя вина и за что он постоянно срывается на мне. Отношения наши охладели последний месяц, но тут я не уверена, что дело в работе. муж мой горячий, у нас всегда было много секса, страсти. А теперь же… Теперь же я узнаю, что у него есть ребенок.

Господи, о таком я только в кино смотрела.

Зажмурившись, почувствовала в груди давление и шмыгнула носом. Больно. Невероятно больно узнать, что у твоего любимого мужа есть другая семья. С ребенком! Но он ведь не хотел детей в ближайшие пять лет. Да и я тоже считала, что нам нужно для начала пожить для себя. Мы молодые, горячие, нам бы самим пар пока спустить. А тут такой сюрприз. Дочка!

Сделав глубокий вдох, я выдохнула, и так повторила еще несколько раз. Но дыхательная практика не помогла мне успокоиться. В данном случае вряд ли что‐то поможет.

Еще раз бросив взгляд на маленькую девочку, я почувствовала, как по щеке покатилась слеза. Смахнула ее тыльной стороной ладони и снова шмыгнув носом, вернулась в квартиру. Не разуваясь, прошла по коридору и распахнув двери кабинета, вошла внутрь, стуча каблуками по паркету.

– Ты дура? Чего обутая ходишь?

Его оскорбления порой тоже выходили за рамки. Я не понимала, чем заслужила подобное отношение к себе. И такого раньше за ним не наблюдалось.

– Прекрати меня оскорблять, Демид! Хозяйка в этом доме я, и полы мою тоже я!

– А могла бы и не мыть, если бы не включала всемогущую. Для этого есть клининговые компании.

– Мне плевать, ― выдохнула я, и пройдя к окну, посмотрела в серое затянутое тучами небо.

Почему так всегда? Когда тебе плохо на душе, обязательно пасмурная дождливая погода на улице? Она словно чувствует, что тебе плохо и аккомпанирует в так твоей душе.

Тоскливо очень. Выть хочется. Или побить кого‐то. У меня даже на примете есть один мудак.

– Демид, ― я обернулась к нему, и облизнув пересохшие губы, произнесла: ― ты ничего не хочешь рассказать мне о своей второй семье?

Муж отрывает взгляд от документов и смотрит на меня как на дуру. Ну а что, я походу и есть дура, если меня столько времени обманывали, а я ничего и не подозревала. И даже не замечала. Привыкла, что меня любят и не может быть в нашей семье никакой другой женщины. Как же! Все может. И не только женщина.

– Тебе плохо спалось, Аля? Решила мозги с утра мне сделать? За завтраком не до конца ложкой выжрала, так пришла продолжить.

Его колкость в разговоре меня не удивляет, но по‐прежнему обижает. Тем более после утреннего секса в душе, который для него должен был стать примирительным.