На сенсацию это, конечно, не тянет, но виртуальный подзатыльник я ему обеспечу.

Тяжело вздыхаю, вглядываясь в горизонт. Почему нельзя просто разойтись мирно? Это же он виноват, так поступил бы как мужчина. Но, видимо, Марк не относится к этому племени.

Вдалеке справа опять вижу Егора с Лизой, и сердце сжимается. Получается, они приходят сюда очень часто не просто так. Где-то тут утонула его жена, а это, наверное, их дань памяти. Или тоска. В любом случае, очень грустная история.

Егор замечает меня, смотрящую на них в упор издалека, и кивает головой. Видимо, это приветствие. Немного смущаюсь, но молчаливо киваю ему в ответ.

Я стою, переминаясь с ноги на ногу, еще несколько минут, а потом с тяжелым сердцем заставляю себя развернуться и идти по делам, ведь деньги сами себя не снимут.

К дому подхожу только через пару часов, с багетом под мышкой, пакетом овощей и фруктов. Чтобы найти ключи, мне приходится взять купленную ранее оранжевую герберу в зубы, а пакеты повесить на одну руку. Не люблю ставить их на землю, тем более влажной весной.

Но, стоит мне добраться до квартиры и открыть дверь, я понимаю – беда!

7. Глава 7

Ох ты ж едрический корень, откуда столько воды?! Мои любимые тапки проплывают перед дверью, цепляясь за углы стен, следом за какими-то газетами. Чёрт!!! Чёрт, мои деньги под половицей!!!

Я стремглав несусь в гостиную и прямо по пути выдыхаю. Спасибо, спасибо незадачливые строители! Из комнаты в комнату пол переходит ровненько, гуляй себе с закрытыми глазами и останешься цел, кроме гостиной, где я цеплялась и спотыкалась об чужеродный порожек раз двадцать, пока не привыкла.

Вода уже начала переливаться через этот самый порожек, который я так кляла всё время жизни тут, но до моего спрятанного сокровища еще не добралась. Спасибо, спасибо!

После скоростного спасения денег и документов, я озадаченно останавливаюсь посреди квартиры. Что делать-то? Кругом вода, где ее перекрывать – ни малейшей идеи, откуда она бежит – тоже. Решено, надо срочно искать протечку.

Находится она на кухне, как только я туда добираюсь, хлюпая босыми ногами по покрытому водой полу. В тумбочке под раковиной она хорошо так хлещет из железной трубки, которую я тут же пытаюсь обмотать полотенцем. Надо сказать, помогает это не очень хорошо.

Господи, никогда со мной такого не было, и вот он ступор.

Я стою на четвереньках, босая и мокрая от воды, пытаясь зажать протечку полотенцами, и вдруг слышу вежливое покашливание за спиной.

- Думаю, вам нужна помощь? – говорит Егор, а это именно он, видимо зашел через открытую дверь, о которой я напрочь забыла. Он в резиновых сапогах и клетчатой фланелевой рубашке, руки в боки, а я перед ним на карачках, мокрая и, кажется, уже грязная. Отлично, просто отлично.

Кажется, мои глаза достигают размера приличного такого блюдца, когда он улыбается уголком рта. Этот злюка и хам умеет улыбаться, еще и в такой ситуации. Может, его смешит мой жалкий внешний вид?

- Наверное, это «да». Пойду воду перекрою, - говорит он и скрывается в ванной, а мне остается только хлопнуть себя мокрой рукой по лбу. Дожили, ступор у нее, соберись, Эмма!

Я нахожу пару ведер и большую тряпку, пока Егор возится в ванной. И вот, наконец, вода перестает брызгать во все стороны. Хорошо, это очень хорошо, теперь убираем последствия, пока я окончательно не залила соседей снизу.

Дровосек сегодня не так хмур, как обычно, а уж его эта кривая улыбочка совсем сбила меня с толку, но то, что он присаживается на корточки рядом со мной и начинает так же собирать воду, еще больше меня удивляет и даже смущает. Кто этот человек вообще и куда дел дровосека, которого я знаю? Ну, как знаю… так, наблюдаю понемногу.