Михаил требовательно потеребил меня за рукав.

- Ты здесь? Говорю - похудела, одни глаза на пол лица, а должны быть щёки. Пошли, будем тебя кормить.

Мы зашли в уютное заведение на первом этаже многоэтажного дома. Посреди стоял огромный аквариум с устрицами. В конце зала за стойкой виднелась открытая кухня. С потолка на разной длине свешивались огромные стилизованные лампы, заливая пространство вокруг тёплым, мягким светом. Деревянная винная стойка под потолок зонировала пространство. За одним из столиков сидела Нина.

- Сюрприиииз! - крикнула она и помахала нам руками.

Вечер был прекрасный. Домашняя простая еда, вкусный чай и душевная беседа, наконец, позволили мне расслабиться. Шутки Михаила и мягкость Нины создавали давно забытое ощущение детства. Когда сидишь с друзьями и нет тревог и забот, а впереди вся жизнь. Глядя, как общаются эти двое, задалась вопросом: "Есть ли что-то между ними?" - так это было уютно и тепло. В какой-то момент у Михаила зазвонил телефон и он вышел на улицу поговорить.

- Как ты? - Ниночка мягко посмотрела на меня.

С момента, как я начала самостоятельно вести занятия у детей, мы виделись только один раз, на самом первом. Сказав, что у меня всё прекрасно и она не волнуется, уехала в свой город. На несколько дней к родителям. О том, что вернулась, я не знала. Действительно - сюрприз.

- Если честно, тяжело.

- Назар?

Кивнула и почувствовала, как давно сдерживаемые слёзы пробились сквозь размякшую за вечер оболочку и потекли по щекам. Упрямо вытерла их. Но они продолжали переполнять веки, как капли бахчисарайского фонтана переполняли чаши, и по одной частичке, медленно проливаться на щёки.

- Ну почему? Ведь он гад! Предал, растоптал! Мне так больно!

Нина болезненно улыбнулась и закусила костяшку указательного пальца. Свет лампы отразился в её зрачках и подозрительно блеснул.

- Не больно делает только тот, кто ЗА бронёй, а кто под ней... задевает... даже когда просто шевелится...

Я подумала о том, что у неё своя боль. Может даже в тысячу раз больше моей. И что сейчас, здесь в этом уютном месте мы будто смешали их воедино, а потом разделили поровну. И от этого стало чуточку легче.

- Станислав Владимирович? - не удержалась от вопроса.

- Это было так давно, что, мне кажется, даже не помню, как он выглядит.

Я хотела что-то сказать, но в это время дверь заведения открылась и с улицы зашла пара. Высокий, с размытыми чертами лица мужчина прошёл сзади меня, задев полами дорогого пальто, и направился за винную стойку. За ним, противно цокая шпильками, продефилировала спутница. Они говорили на повышенных тонах и буквально вспороли мягкую тишину зала, где все вели беседу вполголоса. Спор явно начался ещё на улице. Сидя спиной к ним я притихла от неожиданности.

- Этот благородный олень упёрся! А жена заблокировала мой номер. Что я могу ещё сделать? - разражено гаркнул женский голос из-за стойки.

- Ты совсем дура? Просто позвони ей с другого. - оборвал её дребезжащий, слегка гнусавый мужской.

От услышанного внутри ухнуло и склизкий ужас прилип в район живота. Я аккуратно повернула голову и тут же вцепилась в руку Нине.