Я остановилась и огляделась. Никогда не была раньше в этом районе. Не знаю, как отсюда выехать, да и куда? Я была уверена, что измена — это про кого угодно, но точно не про меня. А теперь мой мир рухнул, мне не на что опереться. Я не знаю, что делать дальше. После этих мыслей меня накрыл новый приступ слез.

Через какое-то время я вышла из машины и пошла куда глаза глядят.

Когда я в следующий раз очнулась и огляделась, поняла, что стою на мосту. Маленький мост, неглубокий водоём. Но, наверное, если прыгнуть вниз, не всплывешь.

6. Глава 5. Что мне делать?

Конечно, я не собиралась прыгать с моста. Но первый раз в жизни я поняла, что чувствуют люди, которые решаются на отчаянный шаг. Внутри все горело и болело, я не знала, как унять эту боль. Успокаивала себя: я что-нибудь придумаю, пройдёт время и, может быть, моя рана заживет? Хотя в ту минуту мне казалось это фантастическим.

Что мне делать? Куда пойти?

Я была в каком-то бреду: очнулась, когда уже начало светать. И не заметила, как прошла ночь, я не могла понять, где нахожусь. Кое-как нашла свою машину. Брошена на дороге, прямо с ключами. Повезло, что никто не угнал. Хотя порадоваться толком я не могла. Чувства как будто теперь атрофированы.

Я поехала к маме. Правду говорят, родители — единственные, кто будут любить нас несмотря ни на что. Вот случилась со мной беда — и мне не с кем поделиться… Не поеду же я жаловаться подругам, которые завидовали мне, какой у меня замечательный муж. Признаться им, что мне изменили — ещё раз пережить унижение. Сейчас мне хочется просто обнять маму, прижаться к ней. Плакать не буду, чтобы ее не расстраивать. Слёзы почти выплаканы.

Пока ехала, вспомнила, как неделю назад брат мужа велел обращаться к нему, если что-то случится. Но позвонить ему я не могла: он все-таки родственник мужа, зачем ему это? Да и что он сможет сделать?

Когда мама открыла мне дверь в квартиру, она всплеснула руками:

— Боже, доченька, что случилось?

Видимо, после ночи в слезах я выглядела ужасно.

Мы прошли в зал, сели на диван, мама прижала меня к груди и начала гладить по голове. Я не плакала. Через какое-то время просто начала говорить:

— Моя жизнь разрушена, мам. Все, что я считала счастьем, на самом деле было обманом. Он предал меня. Предал! — я не собиралась ей так скоро рассказывать, но слова сами вырвались из меня. Снова потекли слёзы, я взвыла.

Мама продолжала молча гладить меня.

После этого мне стала немного лучше. Я рассказала, меня пожалели. Мы прошли на кухню и стали пить чай, мама смотрела на меня грустными глазами. Я ждала, что она будет ругать своего любимого зятя или хотя бы скажет, как она шокирована. Ждала, что предложит уйти от него и пожить какое-то время у неё.

В общем, я никак не ожидала, что она скажет:

— Не рушь семью из-за этого, дочка.

Я поставила горячий чай на стол. Зря приехала. Зачем она это говорит? Второго предательства я не переживу. Она должна быть на моей стороне. Без всяких «но».

Мама положила руку на мою:

— Ирина, выслушай, я тебе добра желаю. Такая уж их сущность, что поделать?

— О чем ты говоришь? Ты считаешь, что все мужчины изменяют?

— Все иногда ходят налево.

Я опешила.

— А как же папа, а дедушка? Ведь они никогда…

Мама опустила взгляд вниз, и я не смогла закончить предложение. Не может быть, чтобы и они тоже. Но не такой я человек, да, я знала, что есть мужья-изменщики, впрочем, как и женщины. Даже видела статистику, что и мужчины, и женщины изменяют поровну… Но я всегда считала, что есть очень много и хороших, честных, верных мужчин. Мой дедушка, мой папа. Мой муж. Неужели я жила в розовых очках?