Воспитательница позвала мою дочь. Я всегда спрашивала у неё как прошёл день и что нового они сегодня изучали, потому что чувствовала вину.

- Злата, доченька, как прошёл твой день?

Моя пятилетка уже всё понимала. Я знала, что ходить в сад она не хочет. Её утомлял распорядок дня и ранние подъёмы.

- Хорошо.

- Она замечательно себя вела, не беспокойтесь. Не буду вас отвлекать. Вам же нужно домой, Злата хочет как можно больше времени провести с папой.

От последней фразы мои руки похолодели, я чуть не выронила сумку из рук.

- С папой?

Дочь вжала голову в плечи. А воспитатель продолжила, не замечая напряжения.

- Злата рассказала сегодня, что её отец вернулся из-за границы. Это очень хорошо, ведь она так скучала!

Мягкая улыбка воспитателя не оставляла сомнений. Она не шутит и не издевается.

- Эм... да, мы очень рады. Спасибо, до свидания!

Я собрала дочь в охапку и вышла за дверь. Жёлтые резиновые сапожки дочери разбавляли серые краски Питера, розовый плащик с вышитой кошечкой на воротнике очень подходил моей девочке к её каштановым волосам.

Мы с ней абсолютно разные. Мои пшеничные волосы и голубые глаза резко контрастировали с её шоколадными глазами и темно-русыми волосами. Она пошла вся в своего папу.

- Злата, ничего не хочешь мне рассказать?

Дочь притихла и насупилась.

- Все хвастались своими папами, и я сказала, что мой папа живёт за границей и поэтому не забирает меня из сада. Прости.

Сердце кольнуло.

- О, детка. Я не виню тебя, но пойми, обманывать нехорошо. Обман всегда раскроется.

- Мам, а где мой папа? Может, он заберёт меня из сада, ну хотя бы разок?

На глаза навернулись слезы. Как объяснить ребёнку, что её папа козёл, каких ещё поискать?

- Возможно.

Может, попросить кого-нибудь с работы или нанять актёра? Я только что объясняла Злате, что врать нехорошо и тут же придумываю грандиозный обман. Да уж, титул мать года мне не светит.

Мы пришли домой, покушали. Злата пошла играть с котом, а я закрылась в ванной. Что за матерью я буду, если не дам ребёнку то, что ей так нужно?

Разблокировала телефон. Нашла в заблокированных контактах нужный мне телефон и нажала кнопку вызова.

"Телефон вне доступа" и противный писк. Поменял телефон? Или занят сейчас?

Я еле-еле нашла в себе смелость позвонить, а он вне доступа!

Вечер прошёл нервно. Я постоянно думала об отце Златы. Меня пожирала злость на него, но также я прекрасно понимала – скрывать от дочери его имя вечно я не смогу.

Однажды она вырастет и мне придётся дать ей его контакты.

Я вспомнила, как мама уговаривала меня позвонить Тимофею. И от этих воспоминаний стало холодно.

« - Марина, дай мне его номер телефона, и я сама разберусь!

- Мам, я не хочу его видеть, понимаешь?

- И что теперь? Рожать безотцовщину! Сделал тебе ребёнка, пусть отвечает!

- Он изменил мне, мама! Я не хочу иметь с ним ничего общего!

- Не хочет она! Ты посмотри! А в глаза людям как смотреть будем? Выйдешь замуж, и это не обсуждается!

- Зачем ты так со мной, мам? Я не хочу замуж за изменщика!

- А, чтобы гулящей тебя за спиной называли хочешь? Какой пример ты подаёшь сестре? Об этом ты подумала?»

Особенно тяжело стало после родов. Каждый день мне приходилось выслушивать нотации. В итоге я не выдержала. Нашла няню, работу и съемное жильё.

На работе никто не знал о дочери. Мать-одиночка с маленьким ребёнком, по мнению многих работодателей — это ящик Пандоры. Приходилось тщательно скрывать свою личную жизнь.

Вечером няня уходила, и я оставалась с маленьким ребёнком на руках. Слава Богу Златка оправдывала своё имя и была по-настоящему золотым ребёнком. Иначе не представляю, как бы я это пережила.