- Запомнил… мои любимые, - девушка шмыгает носом.

- На склероз не жалуюсь, - улыбается Николай. – И я действительно рад тебя видеть, - добавляет искренне.

- А я-то как рада, - вздыхает Людмила. – Тяжело тут одной…

- Почему одной? А родня? – спрашивает, старательно пряча дрожь в голосе. Даже намек на Манюню и его прошибает озноб.

- Мама беременна… снова. У нее новый мужик… Братья, сестры или слишком малы, или у них своя жизнь. Машка вот вчера звонила… Все, - разводит руками. – Я благодарна, что Глеб не отказал и помог… Хоть Маша и была против…

19. Глава 19

- Как против? – Николай хмурится. – Ты ничего не путаешь?

- Я у мамы была, - вытирает нос салфеткой. – Сестра к ней с сыном приехала. Славный у них малыш с мужем получился, воспитанный, не по годам умный, на Глеба так похож, - когда говорит о ребенке, слабая улыбка касается ее губ. – Мама рассказала ей о моем диагнозе. Я просила в долг, говорила, что мне не нужна благотворительность. Я все отдам, - руки дрожат, девушка смотрит в потолок, часто-часто дышит. – Я могла пойти к Глебу в обход ее, но не сделала этого.

- А Маша что?

- Мне кажется, она даже меня не слушала. Мама сообщила ей о своей беременности, сыну одиннадцать исполнилось, сестра была в своих хлопотах. Сказала, чтобы я не смела к ее мужу обращаться. Пробормотала какие-то слова утешения и уехала с соседом домой.

- Совсем не похоже на нее… - задумчиво протягивает Николай.

- Она очень изменилась. У нее счастье, полная чаша, матери еще деньги подкидывает, а с нами уже и не общается. Я и не навязывалась. Ты знаешь, я давно в другой город переехала. Но я была в отчаянии, - мотает головой из стороны в сторону. – Глеб сам меня нашел. Без лишних слов помог. А Маша… ей все равно…

- Она счастлива в браке? – Николай прикусывает язык. Поздно, предательский вопрос уже сорвался с губ.

- Очень, - Людмила отвечает мгновенно, без малейших колебаний. – Она моя сестра, я люблю ее и очень рада, что семейная жизнь у Маши сложилась. Они с Глебом души друг в друге не чают. Потому я не сильно на нее обижаюсь. Понимаю, что когда счастье до краев, то ничего вокруг не замечаешь, - слабо улыбается.

Николай физически ощущает, как каждое слово, подобно ржавому гвоздю пронзает сердце. Нет, время не излечило, раны даже не затянулись и боль все еще идет по нарастающей.

- Ой, - девушка прикрывает рот ладошкой, - Прости, Коль. Но столько времени прошло… ты знаешь, я всегда тебе правду говорила, по сути, против сестры шла… Мне кажется, все же лучше так… чем ложь…

- Все нормально, Люд. Спасибо за честность, - ему удается ответить спокойно. – Почему ты мне не позвонила? Ты ведь знаешь, я бы никогда тебе в помощи не отказал.

- Ты отгородился, пошел служить, я не хотела навязываться. Прекрасно понимаю, что я ассоциируюсь у тебя с теми событиями. Я знала, что у тебя семья, дочь. Зачем напоминать тебе прошлое? – пожимает плечами. – Я пришла к своей семье. Думала, так справимся. Все же я была уверена, что сестра не оставит меня в трудную минуту. Хоть после всего мы и с Машей отдалились… Я же тогда ее осудила, высказала все. Понимаю, могла любовь накрыть, но и с тобой по-человечески она могла поступить… а не так, - Люда тяжело вздыхает. - А Глеб… он просто пошел у нее на поводу. Влюбленный мужчина, она ему вскружила голову… Он потом не раз говорил, что сожалеет. Он раскаивается, Коль, поверь мне.

- Люд, я никогда не винил тебя. Наоборот, благодарен, что ты тогда была со мной и помогла справиться. Ты помнишь, в каком я был состоянии, - слова девушки уносят его в ту роковую ночь, когда мир утратил свои краски и превратился в черный, горящий ад. Когда безжалостный огонь предательства сжигал все, что было ему дорого.