Обедаем гребешками и запеченным лососем с салатом из свежих овощей, параллельно обсуждаем наши дальнейшие планы и действия. Затем мы прощаемся. Воронцов уезжает по делам, а я заворачиваю в торговый центр на шоппинг, чтобы хоть как-то отвлечься, побыть одной и скомпоновать происходящие в моей жизни события.

Сразу же направляюсь в отдел одежды для беременных и с замиранием сердца присматриваю себе новый гардероб – скоро я не влезу ни в одно свое платье, ни в юбки, ни в брюки сорок второго размера.

Через пару часов выхожу из магазина с двумя большими пакетами одежды. Господи, какое счастье быть беременной! Как же долго я об этом мечтала!

Затем, улыбающаяся и счастливая, направляюсь в магазин детской одежды, долго любуюсь и перебираю одежки для новорожденных. Непередаваемые ощущения. С трудом себя сдерживаю, чтобы не скупить весь отдел. Слышала, что покупать одежду для малыша до родов – плохая примета. К тому же я еще не знаю, девочка у меня будет или мальчик, и на какие цвета нацеливаться.

С трудом выгоняю себя из детского отдела и еду домой.

На улице уже давно стемнело. Подхожу к подъезду, на ходу вынимаю ключи из сумки и еле удерживаю пакеты.

Вдруг из темноты передо мной появляется Макс и загораживает мне дорогу.

– Давай помогу! – решительно забирает у меня из рук пакеты.

Я и опомниться не успеваю.

– Макс??? Что ты здесь делаешь? Не надо, я сама!

Пробую вернуть себе пакеты, но Макс не отдает.

– Извини, Катюха, ты так стремительно умчалась из кафе, что я даже сообразить ничего не успел.

– Плохо, что ты такой несообразительный. Я была о тебе иного мнения.

– Поговорить надо.

– Говори.

– Ну не здесь же.

– А где?

– К тебе пошли.

– Созрел конструктивный диалог?

– Типа того.

Поднимаемся ко мне в квартиру. Я открываю дверь, и мы заходим в прихожую. Макс опускает пакеты на пол и настороженно осматривается в поисках Феликса.

– Где твой кошак-зассанец?

– Не оскорбляй моего кота. Его зовут Феликс.

– Надо обувь спрятать. Подальше.

Макс снимает кроссовки и предусмотрительно прячет их в шкаф. Плотно закрывает дверцу и вдобавок придвигает к ней лежащую на полу коробку с моими туфлями.

– Чтобы гад в шкаф не влез, – поясняет он мне, заметив мое удивление. – Кроссовки семьсот евро стоят.

Я скидываю туфли и плащ, и мы проходим в гостиную. Включаю уютный ночник и забираюсь с ногами на диван. Макс с серьезным лицом широкими шагами расхаживает по гостиной.

– Значит так, Катюха, я одно хочу сказать – готов помогать тебе всем, чем только смогу. Только аборт не делай.

Я аж подскакиваю на диване.

– Аборт??? Да как ты мог такое подумать?! С чего ты взял, что я могу сделать аборт???

– Как с чего? Ты – актриса, у тебя долгосрочные съемки, практически обнаженная натура впереди. Да-да, я читал сценарий. Как ты собираешься с беременным животом в купальнике сниматься?

– Это тебя не должно волновать. Я что-нибудь придумаю!

– Интересно, что?! Дублершу найдешь?

Я молчу и смотрю в сторону.

– Ну ладно, – растерянно разводит руками. – В общем, можешь на меня рассчитывать.

– Спасибо, Макс. Я приму к сведению.

Кузнецов присаживается на край дивана рядом со мной и осторожно дотрагивается до моей руки. Тут же отдергивает руку, словно обжегшись.

– Я еще хотел сказать… – с запинкой произносит и, кажется, краснеет, – что я очень рад, что у тебя… Вернее, что у нас будет малыш.

Боюсь поверить своим ушам.

– Я тоже очень рада. Помнишь, как долго мы об этом мечтали? – вспоминаю я, и на глаза аж слезы наворачиваются.

– А то!

Макс смущенно теребит волосы.

Внезапно на спинку дивана с громким мяуканьем вскакивает Феликс.