Я, утопая в подушках, даже повернуться не могла. Ладони вспотели. Что с ребёнком, что с моим ребёнком… Почему доктор ко мне не заходит….

– Оля, я говорил с доктором, малыш выжил! Но…

– Что, но? – одними губами спросила я, чувствуя, что сознание сейчас потеряю.

– У тебя повреждён спинной мозг, требуется очень серьёзная операция, придётся делать аборт! – Других вариантов нет! Прости меня, это я виноват, за сыном и ней не уследил! – Даже не верится, что такое могло произойти в нашей семье!

Я лежала и не двигалась. Я итак не двигалась, а сейчас, как каменная статуя стала. Ребёнок….Я потеряла своего ребёнка….

– Прости меня, Оля, я сделаю всё чтобы на ноги тебя поднять, даю тебе слово! Миланы и Павла больше для меня нет и никогда не будет! Я сам не могу поверить, что мог Риту оставить ради такой …А Паша, я же вам всё и дом и должность ему, как он мог так со мной поступить, до сих пор поверить не могу….

Я по-прежнему не мигала. Всё это было не важно. Я больше не могла ходить, оставшись инвалидом, ведь я сама была медиком и хорошо знала что такое спинной мозг, а ещё я потеряла ребёнка, малыша которого так ждала, столько лет…..

Дни сменяли ночи, ночи сменяли дни. Прошла операция, но прогнозов хороших не было. Наоборот, с каждым днём и с каждыми процедурами, они становились только хуже.

Все лучшие профессоры и светилы, сходились в едином мнении, я никогда не встану на ноги, это чудо что я могу ещё сидеть, по их прогнозам, я должна овощем лежать. Только вовремя сделанная операция спасла меня. Только с ней я могу сидеть.

Всё это время рядом со мной был Дмитрий Романович, мой свёкор. Велось следствие. Милану арестовали, Павел вообще пропал с горизонта, а я оставалась инвалидом.

– Оля! – Дмитрий Романович помогая мне пересесть в мой роскошный автомобиль в виде инвалидной коляски. – Мы что-нибудь придумаем! Я тебе слово даю!

Я тяжело вздохнула. Когда мы выехали на улицу, проезжая мимо роскошных кустов роз, которые с любовью выращивала я, которые научила меня растить Рита, моя любимая свекровь, которую бросила Дмитрий Романович, ради этой, я даже не знала, как её назвать….

– Мне так страшно! – прошептала я. – Митя так смотрит!

Дмитрий Романович крепче в коляску вцепился.

– С Митей психолог работает, ты ребёнка потеряла, тебе бы тоже не помешало!

– Не надо, я больше всего хочу, чтобы её посадили!

В этот момент, я не видела глаза свёкра, но понимала он со мной сейчас полностью солидарен и он хочет того же самого.

Пролетел ещё месяц, я даже научилась выезжать в сад одна. Конечно Дмитрий Романович мне и сиделку нанял и в доме я его загородном жила, но было одно но….Я не могла. Мне было тяжело так жить. А ещё страшно на Митю смотреть, у сына приближалось день рождения. Он хотел друзей пригласить и послушав его разговор с дедом, я до сих пор в ступоре была.

– Деда, давай в детской комнате!

– Ну в детской маме неудобно будет, а здесь смотри пространства сколько, и все ребятишки твои поместятся!

Митя грустно скривился.

– Что теперь из-за того, что мама инвалид, мне праздника лишаться?

В этот момент у меня сжалось сердце, я поверить не могла что когда-нибудь услышу такие жестокие слова от родного сына….Но это было правдой. Я его не осуждала, ребёнку семь лет, все мамы его ровесников полноценные, красивые, здоровые и только я одна инвалид…. Смешно…А ведь когда-то в этом доме большой семьёй собирались, а теперь этого всего нет.

– Ольга Андреевна! – Ольга Андреевна! – Беда то какая!

Я вздрогнула и резко на свою сиделку Софию посмотрела. Её лицо было смертельно бледным. Предчувствие чего-то страшного до боли сжало сердце. Я давно поняла, что над моей семьёй ящик Пандоры открылся.