— Ксюша! — крикнул он из-за двери, а я схватилась за полотенце, вытерла покрасневшее от ледяной воды лицо. — Ксения, ты беременна!

Страх сковал меня, спеленал как корабельные канаты. Губы дрогнули и затряслись и вместо того, чтобы паниковать, я открыла дверь и выдохнула:

— Меня просто тошнит от тебя. От ее дешёвых духов, которыми пропитался весь ты насквозь… От ее помады, которая отпечаталась на воротнике твоей рубашки. От всего этого, Роберт. От того, что ты сначала был с любовницей, а потом полез на меня как животное. От того, что я видела и знала то, что приличные люди держат в тайне и только такие как ты с Лилией выставляют на всеобщее обозрение. Меня от этого тошнит, а не от беременности…

Я дрожащими голосом это все высказала и прошла мимо мужа, который застыл на пороге ванной.

Я вышла из спальни, вспоминая как впервые после свадьбы появилась в этой квартире. Я была против того, чтобы съезжаться до бракосочетания, бабушка бы такого не одобрила, и после недельного медового месяца, который мы провели на Санторини я вошла в эту квартиру и чуть с ума не сошла от того насколько она шикарная, насколько в ней много пространства и как сильно она отражала характер Роберта.

Со временем в ней стало много и меня. Тонкие пледы и подушки на темных диванах. Цветы в вазах, особенно в мае: пышные сочные бутоны пионов, которые долго не стояли, а быстро сбрасывали как ненужную одежду лепестки.

И я уходила отсюда, прощалась со всем этим, ведь все, что было, Роберт обратил в пепел.

Даже мои мечты.

Он предал не только нашу любовь, наш брак, он растоптал все святое, что было в нем.

— Я не отпускал… — прозвучало позади меня, когда я вышла в зал и вытащила из ящика у окна папку со своими документами. Паспорт был изначально в сумке, а вот все остальное: диплом, медстраховка…

— Нас все равно разведут, — сказала я и наклонила голову, чтобы не показывать свои слёзы. — Через суд, если ты против.

— Ксюша прекрати! — зарычал Роберт и вырвал из моих рук папку. — Прекрати! Я облажался. Я накосячил. Но это не повод из-за какой-то интрижки…

— Интрижке не дарят украшения, которые хотела жена… — отвела я глаза, пряча слёзы. — Ты ее сюда приводил? Как она узнала, что именно русалочку на жемчуге я хочу?

Роберт отвернулся от меня. И я все поняла.

— Ты приводил ее в наш дом… — тихо произнесла я, закрыв глаза. Слёзы все равно покатились по щекам. — На нашей постели, да? Роберт ответь! Ты спал с ней на нашей постели?

Теперь я подошла к мужу и заглянула ему в глаза.

— Только так она могла узнать… только так…

— Никуда я ее не приводил! — рявкнул Роберт. — Она показала мне украшение, я дал задание секретарше заказать…

— Ты даришь ей подарки, а говоришь это всего лишь интрижка… — горько сказала я и забрала папку из рук мужа.

— Чтобы эта дрянь молчала и не смела приближаться к тебе!

— Не помогло как видишь…

Я обошла мужа и направилась в коридор. Выбрала свою чёрную куртку из всего многообразия верхней одежды. Повесила на плечо спортивную сумку с вещами, а маленькую сжала в руках.

— Не смей, я тебя не отпущу! — Роберт схватил меня за локоть и развернул к себе. Мне его прикосновения приносили такую боль, что можно было сравнить лишь с наживыми. И казалось все они на сердце.

— Мне не нужно твое разрешение. Наш брак умер. Ты его убил. Ты меня убил своей изменой, — я смотрела в сторону двери и кусала губы. Роберт дёрнул меня на себя, прижимая к своему телу. Его пальцы запутались у меня в волосах, а горячее дыхание проходилось во виску.

— Ксюш, хотя бы до утра. Не уходи в ночь. Я понимаю, тебе нужно время. Ты сейчас в шоке. И я тоже…