– Эля. Ну зачем ты так грубо? Хотя… В общем, она правильно сказала все. Ты не можешь родить мне ребенка, Марьяна. Зачем мне нужна такая жена?

– Еще и в постели неумеха! Абсолютное бревно!

Эля никак не может успокоиться.

Но… Олег ее даже не одергивает.

– В общем, так. Ты сейчас просто уходишь. Вещи свои потом заберешь, когда устроишься. Карты твои я блокировать не буду. Но новых поступлений от меня, конечно, не жди. Дальше твоя жизнь это твои проблемы. Твоих вопросов я решать больше не собираюсь. И Марьяна. Надеюсь, ты умная девочка. Не станешь оббивать порог моего дома или моей фирмы и умолять, чтобы я взял тебя обратно. Мы видимся с тобой в последний раз сейчас. Это понятно?

– Нет, Олег. Мне не понятно! Ничего не понятно! Как это долго у вас длиться? Как давно ты мне с ней изменяешь? И… Почему? Если ты меня разлюбил, мог бы и раньше сказать. Разошлись бы по-человечески!

– Марьяна. Я же сказал. Давай без истерик. И по поводу нашего развода. Очень не советую тебе пытаться его затянуть. Или что-то у меня отсудить. Просто молча подпишешь все бумаги. Если будешь хорошей девочкой, я переведу тебе потом хорошую сумму. Но ты не должна больше появляться в нашей жизни. В принципе. Мы с Элей больше никогда не хотим тебя видеть.

Молча поднимаюсь.

Голоса все равно нет. Горло будто сдавило спазмом. Да и что мне ему сказать?

Выхожу в коридор.

Смотрю на эти все коробки, и в горле пересыхает. Даже вещи собственные собрать, и то нормально не дали.

– Олег.

Выдыхаю охрипшим голосом.

– А если бы… Если бы я была беременна? Прямо сейчас? Ты бы тоже так поступил?

Я не собираюсь его умолять. Конечно же нет!

Мне просто интересно. Есть ли в нем хоть какие-то чувства?

Но его лицо остается совершенно каменным.

– Все уже решено, Марьяна. Не пытайся меня удержать нелепыми выдумками. Мы с Эльвирой женимся. И точка. И я сказал уже. Не унижайся. Не пытайся пробовать меня вернуть, давя на жалость или через моих друзей. Илим партнеров. Просто. Исчезни. Из нашей с Элей жизни. Навсегда!

Он берет ее за руку. Вижу, как поглаживает ее ладонь таким привычным жестом.

Как всегда гладил мою. Особенно, когда я волновалась или нервничала.

Моя ладонь прямо отзывается какими-то фантомными чувствами на это поглаживание. Которое всегда было только для меня!

Сглатываю, потому что в горле пересохло.

– Не переживай ты так, Знаменский. Я и не собиралась тебя возвращать. Тем более, унижаться. Неужели ты и правда думаешь, что я когда-нибудь захочу вас видеть? Это вы. Вы больше никогда не появляйтесь в моей жизни! Желаю вам всего хорошего. Хотя нет. Не желаю.

Разворачиваюсь, чтобы уйти.

Изо всех сил стараюсь держать спину ровно. И не споткнуться на высоких каблуках прямо сейчас. Перед ними.

– Марьяна.

Ударяет наглый голос Эли прямо в спину.

– Ключи-то от квартиры отдай. Ну а что? Вдруг она припрется, когда нас не будет? Еще всю мебель вынесет. И драгоценности. Они же теперь мои, правда, масиииик?

Смотрю на то, как Эля опять трется бедрами о бедра моего мужа, и сама себе не верю.

Масик? Серьезно?

Да Олег всегда такое просто ненавидел! Кривился, когда кто-то из его друзей или партнеров такими вот « масиками» были с недалекими силиконовыми девками.

– Да, Марьян. Ключи отдай. С Элей свяжешься, чтобы забрать свои вещи.

– И драгоценности! Скажи ей. Они мои же теперь! Ты обещаааал!

– Твои, Эль. Ну, конечно, твои. Мать своего ребенка я намерен баловать.

Просто молча швыряю ключи от квартиры и выхожу во двор.

Бреду, не глядя. Просто вперед. Слезы обжигают глаза, а я до сих пор не могу поверить, что все это на самом деле!