И тут муж делает неожиданное: он снимает мокрый пиджак, набрасывает мне на плечи и отворачивается. Мы стоим напротив друг друга и молчим, как самые настоящие враги. Я чувствую, как в груди растет ком разочарования и обиды. Пусть наш брак липовый, но мы жили неплохо, просто обходили стороной острые углы, не трогали спорные и скандальные темы. Я не выясняла подноготную мужа, а он, закрыв мои долги, больше не интересовался моей семьей.

А теперь мы словно по разные стороны баррикад. Нам и сказать друг другу нечего, кроме бранных слов. «Малыш, я не хочу, чтобы ты рос в ненависти и злости. Я выращу тебя сама», — думаю я, прислушиваясь к звукам за шторой.

Потихоньку начинаю замерзать. Ноги покрываются мурашками, руки, сжимающие полы пиджака, дрожат.

И опять Кирилл поступает необычно. Он снимает душевую лейку с крючка и включает воду. Он льет ее мне на ноги, а заодно и сам стоит в луже.

— Ты что делаешь? — глазами показываю на его туфли.

Он лишь машет рукой.

Наконец охранники с шумом и гамом покидают душевые. Кирилл сразу выскакивает из кабинки, несется к двери и запирает ее на задвижку.

— Поговорим?

— Прямо так?

— А что? Боишься, что трахну на полу? — усмехается он.

— Попробуй только! — я замахиваюсь и тут же сжимаюсь, почувствовав, как пиджак сваливается с плеч. — Ты выгнал меня из дома, вылил на меня горячий кофе, заподозрил в измене, — я выкрикиваю эти слова с надрывом, потому что слезы так и бурлят в горле. — Никогда тебе этого не прощу! Слышишь, никогда!

— А ты посмотри на себя! — рявкает он. — Это я тебя не прощу!

— Отдай мои документы и телефон, и больше меня не увидишь!

— Пока не скажешь, от кого нагуляла ребенка, не отдам.

— Да у тебя крыша протекает. Знаешь об этом? Даже сотрудники это говорят.

— Не меняй тему! С подчиненными я сам разберусь!

Кирилл бросает мне полотенце, которое достает из своего шкафчика. Оно пахнет его парфюмом и вызывает такое щемящее чувство, что хочется выть в голос.

— На что собралась жить? Я видел, что ты сняла деньги с карты.

— Я забрала только то, что мне полагается. И вообще, как ты меня здесь нашел?

— Не идиот, догадался, что ты побежишь в туалет. А раз ребя там нет, проверил душевые. Громкий стук в дверь прерывает гневную тираду мужа.

— Лиля, ты там? — встревоженный голос Вари звенит на высокой ноте, вот-вот сорвется.

— О, соучастница появилась, — хмыкает муж.

— Да, я здесь!

Я бегу к двери, путаясь в длинном полотенце, но Кирилл догоняет и дергает меня за руку.

— Мы не договорили.

— Ты, козел! Я сейчас вызову полицию! — теперь кричит Ленусик. — Хочешь ославиться на всю фирму?

— Ты где эту бандитку нашла? — шипит муж, но мою руку отпускает.

— Есть добрые люди на свете. Скройся! Видок у тебя…

Теперь я толкаю его в кабину, задергиваю шторку и только потом отодвигаю дверную задвижку. Подруги вваливаются в душевые. Они обнимают меня, всхлипывают, словно это им досталось, а не мне.

— А где муж? — Ленусик оглядывается.

— Ушел.

— Как? Я же его слышала.

— Тебе показалось.

— Переодевайся, уезжаем, — торопит Ленусик.

— Я не забрала документы.

— Позже придумаем что-нибудь.

— Лилька, ты не пропадай, а! — умоляет и Варя. — Я же схожу с ума от неизвестности.

— Хорошо. Потом. Все потом!

Я быстро одеваюсь. Варя принесла мне футболку и спортивные брюки. Как здорово, что куртка не пострадала, я ее сбросила в приемной, когда ворвалась к Кириллу в кабинет. Как она оказалась в руках Ленусика, не знаю, но ей очень благодарна.

— Лиля, не смей уходить! — кричит из кабины Кирилл, не выдержав напряжения. — Мы не договорили.