- Вы… вы меня с кем-то путаете, я…
- Хотите сохранить малыша, делайте как я сказала. Вытащите иглу. Можете уйти через запасной выход. Он сейчас открыт, врачи бегают на улицу.
Говоря мне всё это, она действует деловито и четко. Двигает капельницу, вставляет катетеры, на руках у неё перчатки, на лице маска. Я даже не узнаю её, наверное, если увижу в коридоре. И бейджика с именем у неё нет.
- Кто вы?
- Вот и всё, Майя Михайловна, - говорит она уже громко, нарочито весело. – Сейчас лекарство подействует, и всё будет хорошо. Отдыхайте, можете поспать. Капельница минут на тридцать, потом я зайду.
Сестра выходит. Я несколько секунд туплю, а потом в моей голове словно что-то взрывается.
7. Глава 7
Она сказала, что я могу сохранить ребёнка! Что он еще со мной.
Господи, неужели это правда! Какое… какое счастье!
Но если препарат поступит в мой организм – то всё…
Действую на автомате. Осторожно отделяю от катетера бабочки иглу, соединяющую с капельницей. Потом и сам катетер убираю. Отодвигаю стойку, встаю. Ноги дрожат, голова кружится.
Жесть! Просто жесть! Получается… мой врач обыкновенная убийца?
У меня даже не возникает мысли, что это может быть какой-то злонамеренной подставой.
Почему-то я уверена, что Лариса Сергеевна, милая, улыбчивая дама, гинеколог, которая годами безрезультатно занималась моим бесплодием меня обманула.
Она видела на УЗИ, что мой малыш жив, что с ним все в порядке. Не могла не увидеть! Увидела, и всё равно отправила меня на аборт!
А вот эта вот девчонка – ноунейм, лица которой я даже толком и не видела, почему-то сказала мне правду и спасла малыша.
Боже, мне на мгновение кажется, что я попала в какой-то сериал канала «Домашний». Злодеи издеваются над главной героиней, несчастной, бедной девушкой, в которую, по какому-то немыслимому стечению обстоятельств влюбился главный герой, миллионер. Или миллиардер, непринципиально. И кто-то очень хочет этого героя с героиней разлучить.
Только вот мой герой сам сделал всё, чтобы меня оттолкнуть.
Так. Стоп! Мне становится совсем жутко.
Замираю, невидящим взглядом смотря перед собой.
Это может быть совпадением? То, что Барби, любовница Максима, ходила на занятия в кою студию? То, что именно сегодня, когда я приехала туда, ей вдруг стало плохо? Что меня убедили отвезти её в «Рокот-мед»? Конечно, я могла не согласиться, и весь план псу под хвост. Но я согласилась…
Так, а что я всё еще лежу? Когда мне надо отсюда бежать сломя голову?
Соображаю, что надо снять больничную пижаму, которая сейчас на мне, переодеться в своё. Только… Где моя одежда? И остальное? Сумка, телефон? В сумке ключи от машины и квартиры.
У двери в туалет я вижу встроенный шкаф. К счастью, там висят мои вещи. На светлых льняных брюках яркое пятно крови, но мне плевать, повяжу на талию кардиган.
Сумка лежит на полке. Хватаю её, проверяю, всё ли на месте. Слава богу, ничего не вытащили. Видимо не подозревали, что я решусь на побег.
Выглядываю в коридор. Пусто. Никого. Только звучит тихая медитативная музыка.
Очень подходящий фон для того, что тут творится.
Убийство. Преступление. Как еще это назвать?
Ярость клокочет внутри. Просто раздирает от ярости, ненависти. Мне хочется, чтобы все ответили за то, что чуть не сделали с моим малышом.
Все! И врач, которая не имеет права называться врачом, и мой муж, который владеет клиникой, в которой творятся подобные вещи…
Муж. Господи… я ужасом думаю о том, мог ли Максим знать, что собираются сотворить с нашим ребёнком?
А что, если он знал?
8. Глава 8
Эта мысль настолько ужасна, что я чуть не захлебываюсь от накативших рыданий. Зажимаю рот рукой.