– Как не говорила? – удивилась мама, подходя к нам. – Говорила же. Позавчера я тебе звонила и сказала, что сосед уехал к детям и продал мне несушек вместе с клеткой.

– Да? – мне стало неловко. Я вспомнила, что мама звонила и говорила про соседа, а я слушала её вполуха, гоняя в мыслях переписку Ярика. – Точно! Я просто не поняла про кур. А про соседа, что уехал – помню. А зачем они тебе без петуха?

– Это такой вид: они без петуха несутся, правда, не каждый день. Но для Тёмки яиц хватит…

– Вот зачем тебе забота лишняя, – вздохнула я и перевела взгляд на ткнувшегося носом мне в ладонь пса. – Полкан-то старый совсем, – погладила его по рыжей с проседью голове, вспоминая, как когда-то щенком подобрала на улице. – Поздороваться пришёл… Помнишь, дружище, свою сбежавшую в лучшую жизнь хозяйку.

Мама внимательно посмотрела на меня и вздохнула:

– Да. Старичок. Тринадцать лет ему уже . На собачий лад, он уже долгожитель. – Аза, а у тебя что глаза невесёлые?

– Мама, а где велосипед? Ты говорила, что он здесь, – прибежал вездесущий Тёма.

– Сынок, папа приедет, и вы с ним вместе достанете его, ладно? Его смазать, наверно, надо, подкрутить… Я в этом ничего не понимаю, – отмахнулась я от него. – Тем более, вечер уже. Сейчас в дом пойдём. Комары, вон, уже полетели, – хлопнула я себя по руке.

– Мне бабушка сказала, что надо цветочки возле калитки полить… – сын побежал к дому, а я порадовалась за него и за себя.

– Всё хорошо, мама, – с опозданием ответила я. – Немного закисла в городе. Вернее, дома… Но угадай, куда я пошла?

– Ой, ну откуда же мне знать, – отмахнулась она.

– Помнишь, я когда училась, подрабатывала в клубе?

– Это ты про танцы свои? – мама в недоумении уставилась на меня. – Снова в клубе будешь танцевать? А Ярослав что?

– Да, нет, мама. Ты что? Какой клуб? Ярик вообще ничего не знает, что я там работала, и ты смотри не проговорись, – испугалась я.

– Так, я же и не говорила никогда… Что надо, сама скажешь.

– Нет, не работать… Заниматься пошла. Я за эти годы совсем всё забыла, поэтому хочу просто вернуть форму. Завтра с Леной договорилась, она с Тёмой побудет, а я съезжу на тренировку. Правда, ей сказала, что в поликлинику надо. Не хочу пока, чтобы Ярик узнал...

– Да она не маленькая уже, чтобы рассказывать всё вподряд, – вступилась за Ленку мама. – Но как знаешь. У меня завтра смена. А между работой за Тёмкой присмотрю, не волнуйся. А в следующем месяце отпуск дадут, тогда можешь его здесь оставить. Может выберешься куда, съездишь хоть на недельку? Поговори с Ярославом, может и он найдёт время отдохнуть? А то, вроде молодые, а никуда... Мы вон, с отцом твоим, и то отдыхать ездили пока мама жива была, оставляли тебя. А потом подросла – с собой брали, – мама вздохнула. – Жизнь же не знаешь, длинная она или короткая... Хорошо мы с Лёвушкой жили да недолго, – голос её дрогнул. – Зато Ленкин отец, здоровье бог дал, да ума ни на грош. Приходил тут недавно. Опять просился. Как с Валькой поругается, так ко мне обратно просится. Идиот, – лицо мамы пошло красными пятнами. – Сто раз сказала, ушёл – живи там. Тем более пацаны там погодки растут. Нет же. Никак дорогу не забудет.

– Мама, а когда ты узнала про Валентину, как себя повела? – спросила я. Мама старалась эту тему обходить стороной.

– Да как повела... – усмехнулась она. – Узнала, что он туда захаживает, пришла и за волосы её оттягала, а потом вышла, смотрю он в окно выглядывает, там был, оказалось... Ну я кирпич с клумбы подняла и в окно с маху бросила. А дома вещи его собрала и на крыльцо вынесла.