В прихожей послышался звук отпираемого замка, и я машинально посмотрела на часы: без пятнадцати час. Вскоре лязгнула защёлка в ванной, послышался шум воды. Минут десять он плескался в душе и вскоре тихонько вошёл в спальню.

Я в ожидании замерла. Ярик осторожно лёг рядом, тяжко вздохнул, и через минуту послышалось его мирное похрапывание.

Наступила моя очередь тяжело вздохнуть…

17. Глава 16. (Азалия) Хочу пожить врозь

Утро прошло в обычном режиме. На завтрак приготовила блинчики: для Тёмы с творогом, для мужа с острой сырной начинкой.

Ярослав умылся и подошёл ко мне сзади. К запаху блинов добавился мятный аромат его зубной пасты и терпкий – пенки для бритья.

– Доброе утро, Цветика! Ммм… Блинчики! Ты нас с Тёмкой балуешь, – положил он тёплые ладони мне на плечи и коснулся губами виска.

– Доброе! – откликнулась я, ловко переворачивая начинённые творогом блинные конвертики и отстраняясь от него. – Ты когда успеваешь выспаться, не понимаю…

– Не совсем успеваю, но днём кофе помогает, – широко зевнул он. – Напомни мне, вы в деревню едете или ты решила в городе лето провести?

– Сегодня собиралась Тёме обувь купить… А ты что спрашиваешь? Отвезти нас хочешь? – невинно спросила я.

– Надо отвезти? – вопросом ответил он.

– Необязательно. Если ты вечером будешь снова занят, то мы можем на электричке уехать. Сорок минут – и мы там.

– На самом деле, это было бы здорово, потому что как раз вечером приезжает комиссия, и я не смогу вас отвезти, потому и спросил. Смотри сама, если не спешите, то можем в пятницу вместе уехать, – Ярик залил кипятком чайную смесь, насыпанную в прозрачный чайник, и уселся за стол.

– Я подумаю, – поставила я перед ним тарелку румяных слоек. – Соус какой?

– А блинчики с чем? – вопросительно уставился он на меня.

– Твои – с острой сырной начинкой, – ответила я, развязывая за спиной тесёмки фартука.

– А какой есть? – задумался он. – Мне понравился тот, сметанный, с чесноком, солёным огурчиком и зеленью…

Я про себя усмехнулась: можно было не спрашивать, я и так знала, что он попросит именно этот.

– А сама, почему не садишься за стол? – следил он за моими хлопотами.

– Я с Тёмиком позавтракаю, – подала я ему пиалу с соусом и вышла из кухни, оставив мужа в недоумении.

Раньше я бы посидела рядом, даже если сама бы не завтракала. Но не сейчас. Червь обиды продолжал тачать душу, и я посчитала, что накормить мужа я обязана, а сидеть рядом или уйти – свободна в выборе.

Заглянула к Тёме. Малыш уже проснулся и сладко потягивался. Подошла, поцеловала и пожелала доброго утра. Он обхватил за шею и повис не отпуская.

– Доброе утро, мама! А папа дома? – подскочил в постели.

– Дома. Завтракает папа, – нехотя ответила я, а малыш мигом соскочил на пол и зачастил дробно голыми пятками в направлении к кухне.

– Доброе утро, папа! – донёсся из кухни его жизнерадостный голосок.

Я рассеянно застелила его постель. Не смотря на то, что утро было солнечным, подвешенность моего положения отравляло душу. Если бы я не обнаружила ту переписку, то жила бы как прежде в неведении. И сегодняшнее утро было бы тихим, тёплым, таким, как множество других до и после. Но мне казалось, что в них было особое очарование будней. Я не назвала бы их серыми. Мне приятно было встречать и провожать мужа, видеть их с Тёмой возню, слышать смех. Могла так жить всю свою жизнь и думать, что счастлива.

Но теперь моё тихое счастье дало трещину, и я совершенно не была уверена, что мне удастся склеить его. Ведь я знала теперь и о другой жизни мужа, в которую удалось войти Сакуре, но найдётся ли там место для Азалии, вопрос оставался открытым. Я вдруг почувствовала, что мне сейчас просто необходимо пожить отдельно от него, чтобы не переживать, разглядывая его спину в постели.