Интересно, каково это быть предателем? О чем предавший человек думает в момент подлости? Осознает ли он о низости и гнусности своего поступка? Или уже на момент измены он надеется на легкое прощение? Мне никогда этого не узнать. Зато я отлично понимаю, каково быть преданным человеком.

Внезапно меня разворачивают цепкие мужские руки, и серые глаза находят мои. Я дергаюсь в сторону от того, что меня шатает, и тело еле держится на ногах. Теплые ладони продолжают сжимать мои плечи, поглаживая мокрую ткань тренча большим пальцем.

–Девушка, давайте сядем в мою машину и поговорим.

Я смотрю в красивое лицо напротив слишком долго, от чего мужчина опускает мои плечи и засовывает руки в карманы пальто. И, внезапно для самой себя, я делаю пару шагов вперед, раздается тихое цоканье моих каблуков, и я утыкаюсь носом во влажную рубашку мужчины.

Я плачу. Я снова плачу. Но на этот раз не от обиды, а от облегчения. Этот мужчина прижимает меня к себе, и я утыкаюсь носом в мокрую одежду. Я раз за разом всхлипываю и глотаю свои слезы. Мое израненное сердце изливается кровью, а болью исходятся нервы.

–Как тебя зовут?

Над головой раздается хриплый мужской голос. И звучит он как никогда серьезно и прерывисто.

–Кира, – отвечаю я и продолжаю утыкаться носом в широкую мужскую грудь. От него пахнет терпким кофе и жженым табаком. Приятный запах.

–Безумная Кира, чуть не угробившая нас двоих. Теперь я буду называть тебя так.

4. Глава 3

Два часа назад.

Руки дрожат так, что скоро и вовсе бессильно упадут вдоль тела. Из тяжеленного пакета вот-вот выпадут красные яблоки и покатятся вниз по лестнице. Я все же как-то умудряюсь достать ключи из сумочки и вставить их в замочную скважину. Два раза поворачиваю рукой и вхожу в квартиру. Ставлю тяжелый пакет на пол и шумно выдыхаю. Что, что, а руки у меня слабые. Снимаю свои сапоги и по привычки закидываю ключи на туалетный столик. Не снимая тренч, прохожу на кухню, чтобы поставить пакет на стол. Как замечаю чемодан у двери нашей спальни. Неужели Милена вернулась?

Ее туфли на высоком каблуке хаотично разбросаны в коридоре и около них бесформенным комком лежит ее яркая розовая кофта. Что здесь происходит?

Медленно толкаю от себя дверь спальни и смотрю внутрь комнаты. Почему-то, в глубине сердца я заподозрила неладное еще когда почувствовала нотки чужих женских духов в квартире. И сейчас мои самые большие страхи стали явью.

Я вижу своего мужа, который стоит в одних трусах и спешно натягивает на себя свои синие джинсы. Моя младшая сестра, Милена, стоит у окна и прижимает к своему обнаженному телу белое одеяло нашего спального комплекта. Ее испуганные глаза широкого смотрят на меня, а розовые губы, которые стали еще неестественно пухлее, распахиваются в немом удивлении.

–Кира! Черт! Только не паникуй! – Владик быстро натягивает джинсы и, не потрудившись застегнуть молнию, бросается ко мне.

Милена закрывает лицо руками и прикусывает нижнюю губу. Единственное, что я чувствую – прожигающую грудь боль, которая с каждой секундой начинает усиливаться. Я на ватных ногах иду в прихожую, но меня, словно тряпичную куклу, разворачивает рука мужа.

–Кир, давай поговорим, а?

Раздается резкий шлепок по коже. Я поначалу не сразу понимаю, что ударила Владика. Но когда его лицо начинает покрываться багровыми пятнами, а скулы сжиматься до желваков, я понимаю, что красный отпечаток на щеке мужа – след моей руки.

–Сволочь!

–А что ты хотела, а? Мужчины по природе полигамны! – Владик идет за мной следом, пока я подбираю свою сумочку с пола и торопливо надеваю сапоги. – Ты вообще себя давно видела, Кир? Ты больше не та, в которую я влюбился пять лет назад.