Сейчас, вспоминая её вид, мне снова начало тошнить. Выбросила эту картинку из головы. Как и то, что эти подонки делали со мной, как разорвали блузку, сорвали джинсы и первым делом лишили меня девственности. По сухому, с адской болью. Как гоготали при этом, мрази. Всю ту боль и ужас просто невозможно вспоминать, чтобы не свихнуться. Они насиловали меня до тех пор, пока я не отключилась. Сначала я ещё пыталась сопротивляться и орать сквозь кляп, но выходило лишь тихое мычание. Выворачивалась, пыталась поджать колени и ударить их, как-то прикрыться. Но что могла двадцатилетняя девушка, весящая всего сорок шесть килограмм, против двух озверевших верзил, почуявших девственницу и безнаказанность. Мрази поочередно насиловали меня, пока один внизу, второй врывался в рот, я давилась, слёзы текли градом. Уже тогда я мечтала умереть, но держалась ради мамы. Потом я просто отключилась. Сознание покинуло меня, видимо, это и помогло мне выжить.

Пришла в себя от прохладной тряпки, которой меня протирала соседка тётя Люда. Она причитала, что нас ограбили, всё вынесли. Рассказала, как шла в круглосуточную аптеку за таблетками мужу и увидела нашу приоткрытую дверь. Добрая женщина заглянула внутрь, мгновенно вызвала скорую и попыталась привести меня в чувство. Мама без сознания лежала у батареи.

— Что с мамой? Она жива? – спросила я охрипшим от боли голосом.

— Да, Леночка жива. Но у неё же слабое сердце. Ох, сколько крови тут у вас. Ужас. Надо бы и милицию вызвать.

— Потом. Сперва скорая. Спасибо, тёть Люд. Что не прошли мимо.

— Да, такой кошмар. И не слышно ничего ведь. Музыка тут у вас играла, да плюс кляпы эти. Что за звери?! Ты тоже была связана. Бедная девочка. На попей хоть воды.

Я жадно припала к чашке с живительной влагой. Очень хотелось вымыться, но было слишком больно везде.

Минут через пять приехала скорая, и нас забрали в больницу. Мамочку положили в кардиологию, а меня просто осмотрели, обработали раны и зашили разрывы. Было стыдно даже перед врачами. Первым делом я искупалась, спасибо, горячая вода в бесплатной больнице имелась. Меня оставили тут отлежаться на пару дней для контроля состояния. Тут было безопаснее, чем в нашей квартире. Вообще не представляла, как вернуться в неё после всего пережитого.

За эти дни меня даже навестил бесплатный психолог. Хотя проку от него я особо не ощутила. Пришлось также пообщаться и с полицейскими. Они допросили меня, правда ничего ценного я им сообщить не смогла, кроме габаритов и мерзкого баса насильников. Странным было лишь то, что они записывали наши мучения на камеру, будто кому-то для отчёта, хотя возможно и для себя, чтобы пересматривать потом.

Вообще не хотелось ни с кем общаться. Меня волновала лишь мама, а ей становилось всё хуже. На третий день от изнасилования мне сообщили, что она умерла. У бедной мамочки не выдержало сердце.

Я осталась одна. Кроме мамочки у меня никого на свете не было. Сперва я рыдала, потом просто молчала и пыталась смириться с этой новостью. Добрая соседка навещала меня в больнице и даже взяла на себя организацию простеньких похорон. Но таких денег у меня не было, пришлось оформить через приложение виртуальную кредитную карту и перевести тёте Люде нужную сумму.

И вот сегодня меня выписали из больницы, чтобы я успела попасть на мамины похороны. Попрощалась с ней и тупо не смогла зайти в квартиру. Тётя Люда пригласила пожить немного у неё, но я сказала, что хочу прогуляться. Так и ходила бесцельно весь день. Одинокая, замёрзшая, без денег, с кредитом, который не понятно, как погасить на мою стипендию, куда идти работать без опыта. Плюс и с абсолютным нежеланием возвращаться домой – в то жуткое место…