– А то ты не знала, – хмыкаю и подпираю плечом стену. Что ж все на меня сегодня бросаются?

Мы познакомились, когда без кольца был, это правда. Мы тогда кольца ювелиру отдали на чистку. Ксюша о семейном положении не спрашивала поначалу, а когда спросила, брякнул, что в разводе, не думая. Было в этом что-то: чувствовать себя свободным, хотя Тая мою свободу никогда не ограничивала.

Когда это всё началось? Кажется, после второй неудачной беременности, лет пять или семь назад. Мы оба устали, оба были на взводе и впервые Тая подняла вопрос о том, что надо пожить отдельно. К своим родным уехала, попросила месяц не беспокоить, только на созвоне. Я переживал. Ходил по пустому дому, чувствуя себя то мудаком, который бросил жену самой переживать потерю, то обиженным на то, что меня бросили.

Вытащил из дома тогда один из бизнес-партнёров. Потянул в клуб отметить удачную сделку. Не спорю, я тогда налакался. И хорошенькая блондинка, которая наяривала член через штаны и жарко дышала на ухо, стала тем самым лекарством от тоски. Помню, каким утром подонком себя чувствовал. Как намывался, боясь, что Тая унюхает чужой запах. Как боролся с чувством вины. А потом… Блондинка никуда не ушла, лежала в постели. И отсосала так, как Тая никогда в жизни не делала. Дошло – вторая женщина, с которой перепал. Ведь только Тая была, и мне хватало. Оказалось, там, за дверью, целый новый мир.

Изменял нечасто, специально никого не искал, но если подворачивались, не отказывался. Со временем нормой стало, как трахать других на стороне, так и обсуждать этот трах. Жён не обсудишь, жёны – святое. А девочки, которые в нашем кругу бабочками с члена на член порхают… Было что-то в том, чтобы рассказать, какая она, или попробовать самому.

Ксюша такой не казалась, может, поэтому привлекла. Но захотелось под этот самый круг подстроить, чтобы вписалась. Не думал надолго затягивать, но оно само закрутилось, дальше и дальше. Нравилась её непосредственность, и то, что деньги просит прямо, не пытается строить невинность. И гулять её нравилось, как и раздевать потом.

После всех выкидышей и мучительных, часто реально мучительных попыток сделать ребёнка, у нас с Таей в постели всё погасло. Секс раз в неделю, а то и позже, обоих устраивал. Она перестала соблазнять, я – приставать. Достаточно лечь вместе под одно одеяло, обняться и поцеловать в плечо, желая спокойной ночи. О каком желании может идти речь, когда ты дрочишь в сотый раз в пробирку, вместо того чтобы жену любить?

Ксюша не знать про Таю не могла. Я своё имя не скрывал, в интернете найти инфу всегда можно. Неполную, конечно, за этим мои люди следят, но элементарное родился-вырос-женился точно есть. Так с хуя на пустом месте драму разводить? Если только… Стоп.

– Почему ты сейчас об этом заговорила?

– Сам не догадываешься? – кривит губы, смотрит с вызовом. – Она ко мне приходила! Жена твоя. Хочет, чтобы я аборт сделала, да? Хрен вам, вот! – показывает фигу. Реально, настоящую фигу. Я сто лет не видел, чтобы кто-то так пальцы скручивал. – Это мой ребёнок, я его для себя рожу!

– Вот как? – это даже смешно. – Сама? Домой в Рязань вернёшься? Давай, удачи. Держать не собираюсь.

– Она тебя тоже не примет. Останешься один: ни жены, ни нас с малышом.

Прижимает руки к плоскому животу. Вызов в синих глазах будоражит. Ксюша верит в то, что говорит. И что Тая не простит – тоже верит.

– Хотя такой как ты один долго не останется. – Ксюшины глаза начинают наполняться слезами. – Я для тебя вообще никем была всё это время?